Черные перья

Я конечно не ангел, но и бесом не буду,
Ибо верую в святость в грудь упавшей звезды.
Узурпаторы, воры, лицемеры, иуды
Над моею Россией водрузили зады.

Кол осиновый в спину! Вздох тоскливый и хлипкий,
Тело ворога вянет, взор печально потух…
Это всё-таки было смертоносной ошибкой –
Бередить в русских людях пламенеющий дух.

И солдат, и писатель в нашем древнем народе
Размозжат супостата, как сортирную слизь.
Но к идущим на плаху лик его – благороден,
В нём Судья и Спаситель...

Невесомость, окрылённость,
Вдохновение и лёгкость,
В ночь безмолвную влюблённость,
Угловатая неловкость.

Штрих, очерченность, набросок,
Слово, точка, запятая.
От приземистых вопросов
Независимость святая.

Безоглядная отвага
Средь презренья и насмешек.
Белоснежная бумага
Во ферзи выводит пешек.

От последнего Завета
В небо стелется дорога.
ЧтО перо в руке поэта,
ТО поэт в деснице Бога.

Не люблю я белых птиц,
Не люблю невинных лиц.

Кличет вечную беду
Черный лебедь на пруду.

Непривычный для людей
И другой средь лебедей.

Словно в ангелов отряд
Тень, покинувшая ад.

Видно миру повезло,
Если так прекрасно зло.

Ада пеплом очернен,
Дьявола рукой клеймен,

Словно ночь сошла на пруд -
Волны черные бегут.

Нереален глаз агат,
Красен клюв как кровь ягнят.

Он прекрасен, он король.
Белый - скучен. Черный - боль.

Боль восторга, страх, ран.
Черный - гнев...

Нарисую звезду, нарисую
на бумажном листке бытия.

Аккуратно в мечту голубую
окунаю перо своё я,
и бежит стихотворная строчка
по катрену, как стрелка в часах…

Вот, в конце её вспыхнула точка,
разгоняя обыденный мрак.

Чаша пьянящей радости,
Прогретая до камней,
Черное море в августе
Шелка нежней…

В час, когда звезды яркостью
Напоминают яхонты,
Черное море в августе
Теплым ласкает бархатом.

А когда солнце в ярости
Жарким костром дрожит,
Черное море в августе
Ласково освежит.

Непревзойденной благости
Полное совершенство
Черное море в августе –
Море блаженства…

Шипела, билась, извивалась
На море Черном черная волна,
Шуршала, с тучами сливалась.
В чернильной дымке пряталась она.

Под тьмой ночного покрывала
Швыряла в скалы черные прибой,
И берег жадно целовала,
Во мрак влекла, коварная, с собой.

То норовила разъяриться,
Гулящей девкой учиняя гам.
То застывала черной жрицей,
В пучине охранявшей странный храм.

Чертила черной галькой руны,
Бросала в мир мгновенья немоту.
Но луч прорвался тонкий лунный,
Стирая позолотой...

Лбовь бывает жестока,
По трупам вечно идет,
И нет у боли оттока,
А жизнь черной полосою пройдет.

Черно-белые дни покрытые болью.
Вот что меня сопровождает,
Пропитаны черной пеленою они,
И все положительные чувства проподают.

Мне обрезали крылья любви,
Моя жизнь ничего по сути не стоет!
Я не создана для огромной борьбы,
А лишь сердечко от боли ноет!

Воспоминания пропитаны черной краской,
И в душе нет больше болого места,
А пустотуту не закроешь ты латкой,
А чурному чувтву...

Как странно прекрасны летящие черные птицы,
Над белым простором они невесомы и немы.
И знаю, поэт мне сегодня любимый приснится,
Он землю оставил, он рвется в бескрайнее небо.

И снова из мрака Летучий Голландец выходит,
И птиц обалделых куда-то ведет за собой.
А синее небо, где призрак отчаянно бродит,
Нам дарит Надежду на вечность, нам дарит Любовь.

Не ту, о которой мечтает в тумане чужая
Наивная дева, не зная, как справиться с ней,
Нам дарит он страсть, и о ней мы сегодня узнали...

На белом фоне черных два крыла
Я черный ангел с женскою душою…
И стаи туч уносят в облака…
Все дни свои жила одним тобою...

Вселенная раскрылась предо мной
В пыли за мной следы – твоих распятий.
Прощай, любовь, храни тебя Господь
В твоих простых и светлых начинаньях…

Я черный ангел. Я переродилась.
Воскресла, словно Феникс изошла.
И я не думаю о том, где оступилась,
Я в небесах спокойствие нашла…

С черных деревьев черные птицы
Долго нам смотрят вслед.
Если во встречные всмотришься лица,
В них - тоже черный цвет.

25.10.2010