Чернеет дыра

Под Иосифа указку
Полной мерою мешки
Набивают под завязку
Братья (те же мужики,

Что приехали с Поволжья
За пшеницею в Тамбов.
А найти пшеничку сложно -
Перебили мужиков).

Но зерно Иосиф сыщет,
Не посадит на паёк.
Коммунизма призрак нищий
От страны ещё далёк.

Без разборок и делёжки
Сможет нищенка прожить -
Поклониться стоит в ножки
И накормят, может быть.

На египетских раздольях,
Где ковыль растёт ничей,
Мы накушаемся вдоволь
Благородством богачей.

Загрузить братьёв...

Твой стих пролетел как камень, выпущенный из пращи,
И в чьем-то сердце случайно разбил пустую витрину,
И ветер пронесся по залу, и смел со столов осетрину,
Залил вином белые скатерти, посбрасывал с душ плащи...

Холодная ночь разделилась на дюжину темных комнат:
Пусть каждый беззубый лев, на собачью посаженный цепь,
Совсем как в прежние годы почувствует дикий голод,
Пусть каждая бескрылая птица вспомнит что значит лететь...

Пусть будут они беззащитны в границах своих территорий,
Твой...

Дай талант, дай болезнь, дай десять детей
и мы будем знать что нам делать,
А так мы просто сидим и смотрим
как снег летит в облака...
В этом доме так много дыр и пустот,
что, кажется, их не заделать...
Остается единственный выход -
пустить в него петуха...

За дверью всех наших снов всегда стоит тайна,
За каждым взглядом - тоска не пойми о чем
Пожалуйста, дай нам сгореть хотя бы случайно
Пожалуйста, Боже, окрести нас огнем!

Висит над омутом печаль,
Скорбя, но слёз не проливая,
И о глотке воды мечтая,
Взирает на неё земля.

И кроме озера и поля
До горизонта ничего,
Лишь солнце в туче, как в неволе,
И руки хрупкие его.

Здесь недоступен омут чёрный
Ни взгляду солнца, ни рукам.
Угрозой быть он обречённый
Пространству, жизни и векам.

Магнит и адские ворота
Для душ заблудших на земле:
Он ждёт, что неразумный кто-то
Соблазн найдёт в его воде.

А чёрных дыр, водой скрывая,
Имеет множество земля.
И...

Жаль пожил он всего немного
По меркам тем, сто десять лет.
И вот в последнюю дорогу
Уже готов ему билет.

Сказал Иосиф: «Умираю,
Меня вы вспомните, братья,
В Гесеме вашей хате с краю
Из центра не дадут житья,

Род жерновами перемелют.
Даст Бог вам избежать конца
И выведет отсюда в землю,
Которой клялся праотцам».

(Упомянуть вполне прилично,
Какую роль играет тут
В истории еврейской личность,
Когда та роль ещё не культ.

Лет семьдесят, считай, у власти
При фараоне пребывал...

1
Здесь всё известно наперёд.
И завтра снова за окном мы будем наблюдать, как тает мир!
Растает и исчезнет, словно лёд.
...В припадке жёстком истерить... Осталось только истерить!

2

И снова предал, снова врёт.
А значит вновь убьёт, опять кого-нибудь заранее убьёт.
Здесь всё известно наперёд.
И в зеркалах лишь отражения пустых бездушных и продуманных дыр.

3

Я знаю точно, что мы будем прощаться.
Слёзы в этой постановке будут лишними,
Но без них никак.
Нам заранее было...

Счет времени я потерял,
Когда вступил в игорный зал,
Где в центре Боженька стоял,
И наблюдал, как я играл.

Его спросил: "Зачем Ты здесь,
Когда наш мир такой, как есть?
Что толку, что Ты мир кроишь,
Где каждый в мире только лишь

Частица пищи... Так ответь,
Что в мире правит - жизнь иль смерть?"
Зал взглядом смерив, Бог сказал:
"Всё, что ты видишь, Я создал.

Коль ты умен, так оглянись -
Огни бенгальские зажглись
У этой жизни в зале том,
Где ты с рулеткою знаком.

В ней...

Дымит Земли разительная трубка
и в дымке бьётся белая Голубка,
западня для Света Белого видна,
в ней свои уж кто-то спрятал имена?!

Затрещали все напластованья льда,
в дымку горизонта трещина ушла:
от лукоморья до большого взморья –
одна сплошная глубокая дыра…

В полушаге от грядущего конца,
очнувшись в перипетиях бытия,
народ подумал, воспрянув не спеша,
спасал Голубку от бренного огня!!!

Чтобы не жить нам без конца
В ангарах чёрных дыр,
На этот случай у Творца
В запасе антимир.

Без антиженщины мир пуст.
Исчезнем неспроста,
Едва коснутся наших уст
Её антиуста.

Съаннигилируем на раз,
Едва столкнёмся мы...
И вот уже её и нас
Не отделить от тьмы.

Создатель выберет, когда
Момент свой улучить
И с женщиною навсегда
Нас антиразлучить.

Вновь будем миллионы лет
Мы ждать судьбы иной,
Когда Господь зажжёт свой свет
Над нашей головой...

А в моей плебейской глотке
солнцем лета обжигает
пламя водки.

А в моих глазах порочных
шум дождя скользит
молитвою обочины.

Эй, дурное, что в лицо
скорлупой трещишь наросшей,
я птенцом
проклюю дыру и после,
пусть задышит
с кашлем слезным,
та, чей воздух.

Слышишь?
Слышишь.