Человек-добродетель

Чтоб человеком стала обезьяна,
Потребовался не один короткий Век!
Зато мгновенно может, как ни странно,
Стать Обезьяной падший человек!

Я человек, ты человек,
Две капли в этом Мире.
Одна Душа у нас на всех,
Она подобна Лире.

Мы струны в Ней, Вот Дирижер
Взмахнул рукой умело
И зазвучал Оркестра строй,
И нежно, и напевно.

Звучит струна моя, твоя...
Красиво песня льется,
Чуть слышно, нежно нас любя,
Наш Дирижер смеется.

Мы струны, души, нотки мы,
Нас миллион в оркестре,
Теплом любви окружены,
В Его Душе, как в песне.

И ты, и я, и он, она,
Живет оркестр играя.
Звучит струна твоя, моя…
Вот Истина, Песнь Рая...

Мой милый мальчик,как ты мал,
Как ты наивен, как ты груб.
Я разбираю по словам
Наш заколоченный уют.
И пусть смешная ,без вранья,
Я самый грустный человек.
Не заставляй же ты меня
Тебе показывать лишь смех,
Тебе показывать лишь рай,
В котором я и не была.
и просто так не оставляй
мои серьёзные слова...
Я их твержу для близких лиц,
И не позволь мне стать одной
Из этих всех пустых шутниц.
Взгляни в глаза мои - в них боль,
В них море искреннейших слёз,
Они обманывать не станут...

Это с каждым случится однажды,
Через год или два. Может век,
Постучится к вам в дверь очень важный,
Очень нужный, родной человек.

Он не спросит кто ДО был и сколько,
С кем спала, с кем делила кровать.
Будет рядом всегда и не только.
Будет верить, а главное ждать.

Он не спросит про трудный характер,
И менять не посмеет уже,
Все в одном: муж, любовник приятель.
Будет кофе варить в неглиже.

Он поймет красоту твоих мыслей,
И молчание ласковых глаз.
Он в тебе будет видеть весь...

Посмотрите на калеку -
Половина человека:
Нет ноги, руки и глаза,
И спина болит, зараза.

Нищ и жалок его вид,
Жизнь полна скорбей, обид.
Ведь не пустят в ресторан!
И в объятья милых дам.

Мы такие же калеки -
Вполовину человеки;
Многого ведь нет у нас,
Даже хуже, чем нет глаз.

У того - таланта нету,
У сего - стремленья к свету.
У кого-то нет друзей,
И любовь сдана в музей.

У одних жена сбежала,
На других болезнь напала,
У кого-то кто-то помер,
Иль еще какой злой номер...

В любом поступке, каждом шаге человека
чем-то выдаёт себя
его всегда особенный характер.


При нетерпимости ко всякой лжи,
тем оправданнее представляется
значительная мера снисходительности к заблуждениям.


Исключительно лишь ради денег
ещё не было исполнено, пожалуй, ни одной
на самом деле стоящей работы.


Во многих случаях
едва ли оказать возможно большую услугу человеку,
чем показать ему, каков он есть.


Нельзя таланту больше навредить порой,
чем поставив его в...

Мир не хулит, не осуждает тот, кто с ним
един своей душой и плотью.


При восхождении освободительном духовном
возлагаемый себе на плечи свой же крест
быстрей всего приводит на вершину.


В эпоху всплеска нового, взрывообразного, науки,
в сущности, одно, что человеку остаётся осознать –
это за всё свою ответственность.


Иной, и с телом искалеченным, на вид,
не так бывает страшен, как со сломанною совестью.


Именно, с чем в этой жизни человек
самоотождествляется, живёт,
не с...

«Зверь» допотопный, древний в человеке
уже точно не уступит ни за что
своего над ним владычества без боя.


Бывает усмотреть отнюдь не просто,
что стоит, что укрывается порой
за назойливыми многочисленными мелочами
повседневной жизни.


По-настоящему людьми люди всё-таки становятся
скорее от усилий собственных, чем от природы.


Сколь ни слаб человек,
никто всё же не властен отнять у него
ни его чести, ни совести.


Если задуматься, иль не внутри нас где-то спрятаны ключи
от...

Увы, среди людей мало кого заботит отчего-то
тот известный и упрямый факт,
что вместе с чувствами и помыслами
всё их внутреннее содержание написано на их лице.


Любой из грубых, сложных механизмов,
на поверку, только умножает ложь
об ограниченности внутренних резервов человека.


Если вдуматься,
все собственные действия и даже настроения людей
никак не могут всё-таки считаться
исключительно их «личным делом».


Каждый раз, как впаянные в стену, двери в будущее
перед человеком...

Религия и церковь, не иначе, делают из Бога бракодела,
так огульно и легко
всяческого человека низводя до грешника.


Жизнь, как и истина сама,
отнюдь не представляет из себя вопросника
с заранее готовыми ответами.


Пожалуй, даже человечество само нельзя любить
сильнее, нежели любимого родного человека.


Необходимость, как известно, нелегко укладывается
в сознание нам предоставленной большой свободы
творчества и воли.


Как иногда бывает кажущийся мёртвым ещё жив,
так и...