Чело-Веком

Зеленый чай и чаша пара
Вдыхают аромат победы,
Мешая бликам, что скучают
На шпиле одичалого момента.
Корабль золота - не чайка над волной,
Златой огонь - не солнца лучи света,
Сияющее мирно надо мной
В коварный миг могучего рассвета.

В кузнице руки волей кузнеца,
На наковальне цепи лентами.
Друг-дровосек, на острие чела
Перо жар-птицы высвободил из петли.

Зеленый парус, сын того пера,
С опаской зверя и реакцией водителя
Несет на башне пост, сон бередя,
Раскрыв свое лицо...

Салют любви, салат свадьбы.
Радость счастья, боль новой жизни.
Вровень с несчастьем, С удачей наравне,
Со знанием прекрасного,
С улыбкой на челе.
Свободен в том, что можешь сказать,
Раскрепощенный разум ступает куда хочет.
Невольный в своей мысли лишь вторит чужому мнению.
То, что ты здесь стоишь, означает лишь то, что ты сюда пришел.

О т ч е г о
стали верить так в Б О Г А
Люди,
вроде б - безбожной страны?
..Протоптали
уж к ХРАМАМ - дорогу,
И от жара -
кадила красны...

Свечи
ставят живым и мёртвым,
Осеняя
чело, грудь - крестом...
..Как пульсирует
В Е Р Ы - аорта,
Возрождаемая ХРИСТОМ !

Вдруг ощутив себя распятым
на перекрестии времен,
увидел я: огнем объяты
моя страна, мой отчий Дом.

Повсюду дым, повсюду пламя.
Звучат стенанья, детский плач.
И бесы с волчьими клыками
копытом бьют и мчатся вскачь.

Россия, сколько испытаний
в твоей заложено судьбе!..
Как много боли и страданий,
увы, отпущено тебе!..

Возьмите образ Иисуса
с венцом терновым на челе…
Ведь это тот последний русский,
который корчится в петле!

Политтехнологам дрянным
Не убедить меня,
В том, будто Киев и Москва
Чужие, – не родня.

Готов твердить, как истукан.
Отвечу за слова.
Отец здесь Киев - старикан.
Дочь – красная Москва.

Я знаю, ангелом Москвы
Святой Георгий был.
И, то, что он своим копьем
Дракона погубил.

Что Киев – русских городов
Родителем прослыл,
А душу Киева хранил
Архангел Михаил.

2.
Родился в матушке Москве.
А дом мой – Киев-град.
Имею, я отчизны две,
И этому я рад.

Я помню Чистые пруды...

Тьма везде:
В моей душе,
В моём челе,
В глазах моих,
В сердцах других,
Средь бела дня затмила всех она.
Но светит звёздочка одна -
Человечеству любовь дана.

Ещё сияют в небе звёзды,
Нескучный сад с Москва - рекой
Украсил месяц колдовской.
Но чертит на челе борозды

печаль – предвестница прощанья.
Звучит тоски д'амур гобой.
Разлука близкая с тобой
Терзает сердце, как пиранья.

Вечерело,
И месяц худой над забором
Свисал новогодней игрушкой, а крыши
Клубились протекторной пылью, и город
На солнышке грелся — весенний и рыжий.

То, жмурясь, толпился у ржавых киосков,
Стократно размноженный в радужной пене,
То вдруг замирал, и, зимы отголоском,
Срывался воробышком на преступленье.

И тотчас, напыщенным сизым комочком,
Обхаживал узкий карниз и неловко
Взрывался тугой тополёвою почкой,
Смущённый и гордый весенней обновкой.

Неистово били челом протежёры...

Хочется крикнуть во весь голос, но не кричится.
Хочется сиять как солнце, но не веселится.
Хочется плакать, что б как океан, но нет горьких слёз.
Хочется передумать всё на свете, но не думается всерьёз.
Хочется лететь как красивая птица, но дождь.
Хочется верить, что любишь, но вряд ли ты меня ждёшь.
В душе полно всего, но одновременно пусто.
Хочется, что б на губах алых была улыбка, но почему-то очень грустно.
Ладно, буду петь красивыми словами, но некрасива моя песня.
Ладно, буду...

По площадям,
Свободу славя,
Вождь бронзовеет,
В скинув руки,
И без зазренья дифирамбят,
Краснея, лозунги а натуги!

Да вроде нечему тщеславить
И задаваться перед миром!
Какой по счёту ановь помазан?
Кому челом бить целым миром?

А Октябрю восьмой десяток пошёл!
Вполне завидный дядя!
Но горизонта всё не увидят
Богатыри, под руку глядя!

До сирой пенсии достатка
Один дорос, другой - до вышки!
Коль жёлтый дом - талантам крыша,
Кров гениям в расцвете - крышка!