Чайно-золотая

Гранитных бурь палящее волненье,
И страхом зыблемый порог,
И пуль прямолинейных пенье -
Перенесли мы, кто как мог.
В стенных дырах прибавилось нам неба,
Расписанного тезисами дня;
Довольны мы; зубам не нужно хлеба,
Сердцам - огня.
Истощены мышленьем чрезвычайно,
Опутаны мережами программ,
Мы - проповедники в ближайшей чайной
И утешители нервозных дам.
До глупости, до полного бессилья,
До святости - покорные ему,
Бумажные к плечам цепляя крылья,
Анафему поём уму.
Растерянность и...

зачерпни прохлады сосен
что дымятся синью
на полях
словно саван
укрывая вечный сон
созерцанья

здесь любовь
зари рубином
над полями
вьет гнездо

здесь влюблен
здесь переплавлен
каждый куст
клочок земли
в дуновение малинового веста

здесь окрестности
прокурены дождем
что душою в родниках берет начало
облаков печалью
светлой
подпоясаны в нежнейшую тоску

набери прохлады чайной
в свое сердце
тень в лесу
тебя проводит
наугад
до развилки песен млечных
звездопада...

Забытые, кем? нами, крест не одев,
икону заложив, в тот угол, который
дальний, хотим не пропустить и чтоб
оно нас не минуло, а выгнав, не найти
и не поймать, а благодать, им не под-
властна, и снисхождение «участно» во
всём винить себя и тот баран, плутая
меж крестов, покой могил тех не нару-
шит, а камни, валуны, кресты, основа,
метка, и места не забыть? а потерять
возможно? лишь в памяти оставив
штрих, утих и успокоился, покойник,
не пробудить его, к той жизни, повсе-
дневной...

Пожиратель радуг, преуспел в своём «занятье», вне
удел, художников оставил краски, съел,он разжевал,
и радости не стало,найти, «отведать»,разбросало,по
свету, пилигримы бытия, где ты, а может быть и я,
плетёмся, на потуги, чаем,и горе чаем, запиваем, то
церемонии ковчег,где чайный домик и успех, зелён-
ного на черном, парадигма, идея существующих ве-
щей, ты чья? предтеча, или чей? родишь чего? или
уйму, старания и хлопоты твои? эклектику мы во
главу, поставим, соединим, вибрации...

Внутренняя пустота, обнаженная внешним блеском – обманчивый запах весны.
Выжидающий холод скучных скамеек, грязный снег на подошвах скверов –
моя вера, перелётная птица, ещё сильнее своим отчаяньем.
А счастье – это, когда ты понимаешь, что ты – счастлив;
счастье – в час по чайной ложке – слишком много для настоящей любви,
ведь наслаждение – другая боль; и я пью нектар одиночества с вешнего лепестка свечи –
бальзам забальзамированной философии жизни,
где в смерти желания - жизнь жалует...

То ли юно мне весной, то ли зелено,
Оживаю я в лучах солнца майского.
То ли сердцу полюбить было велено,
И оно теперь разлуками мается.

Если рядом ты, цвету розой чайною,
Раскрываюсь снова страстью и нежностью,
А расстались - прячусь в мысли отчаянно,
Не смирившись в суетной неизбежности.

Встречу новую я жду с нетерпением,
Ведь в твоей улыбке прячется солнышко,
Что мне дарит жизни смысл – вдохновение,
И лечу в твой мир я лёгоньким пёрышком,

Где слова твои, что росы зарничные...

Ты будешь плакать,а я молчать
В прохладный,дивный,пьяный вечер.
Увы,мне нечего сказать,
Игра не стоит этой свечки....
И мне твоих не жалко слёз
Не важно - верю в них,не верю,
Будет увядших чайных роз
Я в вазу ставить не посмею.
Возможно больше не ценю
Заботу обо мне и чувства,
Я от себя порой гоню
Негодование и буйства.
Меж нами пустоты провал
Нет ни доверия,ни веры -
Я знала это,и ты знал,
Не знали только что есть меры...
Всё,время вышло,опоздал
Слова и фразы - не цепляют,
не...

Я был на малой Родине,вчера~
Она,давно,меня к себе звала,
Вот,и поехал в край,где я родился.
По "чайному" великому пути,
Обозы,из Китая,мимо,шли~
На Убиенной~жизнь у многих прекратилась.
Лихие люди грабили купцов,
Разбойников хватало~удальцов,
И,потому ту гору~так назвали,
А,в Ново~Селенгинске,у реки~
Скала стоит,с которой спрыгнул вниз~
Повеса,от любви своей~печальной!
Здесь проживал один архимандрит~
Его святым,попозже~нарекли,
И,в ссылке пребывали декабристы~
БратЫ Бестужевы,их...

Уехала и бросила.
А как любила…
Так, верно, может только женщина любить!
Причёсывала, гладила, кормила…
И как кормила! Век мне не забыть!

И вот совсем один. Без дома и без ласки.
Да, двор родной, но мне хоть волком вой…
Построить что ли мне её соседке глазки –
Вдруг соблазнится и возьмёт к себе домой?

Скажу ей тихо «Муррр» и «Мяу», потрусь о ножки.
И обещающе ей загляну в глаза –
Готов забыть, что есть на белом свете кошки!
Ты лишь… возьми с собой… ты лишь… люби меня...

Приснились горы,- Нет,не горе,
Памир приснился и Тянь-Шань.
Водохранилище,как море,
Оставил их,мне очень жаль.

Как не хватает злой пустыни,
И ветра с пылью мне в глаза.
Они,давно меня простили,
А я ,еще, ищу слова.

Приснились мне сады фисташек,
И облепихи дивный склон.
И пенье иволговых пташек,
И ивы плачущей наклон.

И чайхана в дыму слащавом,
И вечный, чайный разговор.
Топчан обкуренный, дощатый,
И плова вечный приговор.

Друзей безропотные лица,
Мне,снова,это сердце...