Чай стынет на окне

Не получается одно,
И я займусь тогда другим.
Упрямый я и всё-равно.
Дойду, я к целям всем моим.

Дойду, чего бы мне не стоило,
Рискну, а надо — головой.
Приму, всё что жизнь приготовила.
Прорвусь — прорвусь любой ценой.

Прорвусь и не победы для,
Не вопреки, а потому-что.
А потому — что я не тля.
И к цели — Чести ведёт чувство.

И силой — непреодолимой,
И смерть, не станет мне в пути.
И если, не сумею мимо,
То сквозь — её смогу пройти.

Закроют дверь — зайду в окно...

Щедро солнышко шлёт в стекло
Свет любви, разгоняя тучи.
И мне дарит своё тепло
Нежный, добрый, осенний лучик.

У окна я стою в мечтах,
Негой дня вдохновляясь снова,
А деревья в убранстве…ах!
Кину взор, и творить готова.

Ветер в роще берёз затих,
Позабыв своей песни ноты.
Счастья столько! И новый стих
Зажурчал ручейком в блокноты.

***
Смотрю в окно - дождь раздевает Осень,
Владык смывает золочёные наряды —
Ночных небес простуженная просинь
Скрывает взор к скоплению Плеяды...

Тоскливый ветра монотонный вой,
А дождь настойчивее всё полощет стёкла -
Уходит осень на заслуженный покой,
Пожухла прелесть вся и золото поблёкло...

Не раз в разведку прилетал снежок,
Но растерявшись в извиненьях таял -
Прощаясь пил я вместе с ним на посошок,
Даров осенних он ничуть не хаял...

На трон свой сядет скоро и Зима...

Хороша русская красавица зима!
Если за ней наблюдать из окна,
А кто Родину защищает в окопах…
Сейчас они в заснеженных сугробах.

Морозец там гуляет с ветерком…
Держись защитник! За спиной родной
твой дом,
А в доме вся твоя родная семья
И защищать её, это защитника стезя…

Семья и Родина! Защитника не забудет,
Пока идёт война, знать помогать будет
И продовольствием и тёплой одеждой…
Да и ракетой… новой, современной.

Чтоб враг не переступил русский порог…
Знать с опережением...

Птица ль стучится в чужое окно?
В жизни немало коллизий...
Можно лишь только устало вздохнуть:
от нас ничего не зависит...
В ярко горящих огнях казино
Мерзнет старушка у храма,
И доживает свой век вдалеке
ставшая старенькой мама...
Жмутся дворняги ко входу в метро,
Ну, мы за них не в ответе...
И у ларьков матерятся легко
чьи-то подросшие дети...
Вечная серая вымерзлость лиц,
Хрупкая кажущесть судеб...
Можно привычно мимо пройти -
никто ни за что не осудит.
Время стекает с...

А за окном шумело лето,
Листвою клёна, песней птиц.
Дарило солнцем лучи света,
Сверкало всполохом зарниц.

Гремело громом в непогоду,
Но чуть всплакнув дождём, опять.
Сияя солнцем с небосвода,
Мир продолжало согревать.

И зной полУденный дремотность,
Зевать заставив, навевал.
И ум, утратив мысли бодрость,
Средь облаков, в мечтах витал.

И неги сладкое томление,
В нирвану слало и в полон.
Замкнув пред тем в оцепенение,
Брал, затуманив очи сон.

Сезонов всех прекрасней лето...

Глядишь на эти фотографии войны…
Знать народ не может жить без беды,
А какие на этой войне гибнут сыны???
Не доживая они, - до Великой Победы.

В мирном труде, им бы равных не было,
А как в этой технике горели они, - аж
на душе тяжело…
Сгорали заживо как в крематории они,
А сколь пользы в мирном труде бы они
принесли?

Так нет… кто-то войну развязал кровавую!
Для простого народа по жизни опасную…
Сами - то на передовой не гибнут они
И дети их на морях с девчатами в любви…

О! Свет мой! Я души в тебе не ч'аю,
И сам себя никак не узнаю.
Ещё недавно и совсем нечаянно,
Взглянув лишь раз, я понял, что люблю.

Тебя увидел мельком я однажды,
И, засмущавшись, сразу покраснел.
Но вот, второй раз я пришёл сюда же –
Тебя увидеть снова захотел.

Ты появилась словно привидение,
Подобная весенней красоте.
Самой Венеры милое творение,
Стоишь над всеми ты на высоте.

Я за тебя готов отдать все блага,
Любые муки вынести готов.
Ты – ясный луч посреди царства мрака...

Есть только дождь.
Есть только слёзы.
Есть только грусть в ночи.
И ветер завывает,
Он песню напевает,
Про безутешный плеск волны
Вдали от Глубины.

Как будто бы палец разбитый болит
и мама моя мне вдогонку кричит,
и едет навстречу седой инвалид,
руками толкая тележку,
а то, что в бою он остался без ног,
ему не урок, да и мне не урок,
и я продолжаю пробежку
на сильных, здоровых и легких ногах,
а он, выпивая бутылку за взмах,
въезжает с трехрядной гармошкой
в прокуренный тамбур, в вагонный проход,
и "Темную ночь...", распаляясь, поет,
и вытянув шею, в окошко
глядит, а за стеклами бродит весна,
играя листочком зеленым,
и дождик...