Чаша грааля

С улыбкой я приду сквозь снежный,
Холодный, зябнущий февраль,
И пусть распустится подснежник,
Моей любви к тебе Грааль…

Согрею я теплом глинтвейна
И холод нежно отведу,
Закутаю в своё терпенье,
И в бархат трепет оберну…

Я с лёгким сердцем валентинкой
Украшу путь к твоей мечте,
И счастьем солнечным в обнимку
Спою о будущей весне…..

Твои глаза меня пленят.
Видна в них ласка,доброта.
И искры нежности манят,
В которых только теплота.
Ты-солнца свет,среди ненастья,
Мой путь в заоблачную даль.
Грааль любви,надежды,счастья
Порывов страсти и печаль.
Мы можем вместе быть,я знаю
И расстоянье не беда.
И я уверен,где то в небе
Для нас горит одна звезда.

Мне бы с облачком пушистым
улететь с ветрами вдаль.
Горизонт сегодня чистый,
там, за ним Святой Грааль.

Мне б вкусить Святой Вечери.
Заглянуть в глаза Христа:
«Помоги открыть мне двери
в дом извечного Отца».

И коснуться одеянья,
и припасть к Его стопам,
и услышать в покаянье:
« По делам тебе воздам».

Дева, ты была Пречистой.
Я ж боюсь поднять глаза.
Славят Ангелы – хористы
Вечность жизни в Небесах.

Урусвати – Звук Огня, червонно-золотой,
Цвет Пламени.
Исповедь Бога о возрождении Замысла.
Цель Красоты – на Путях, превышающих Разум.
Ты – Песнь Бога о завершении Творения,
О Начале Начал.
Тело Света – в руках Красоты.
Из Материи Люциды – Ты.
Ибо Дщерь Матери Мира – Ты!
Испившая чашу Матрикс,
Испытавшая Светом – Матрикс!
Сердце Твоё плескалось, как Свет, и поило, как Луч, и
Звучало Искрой Огня –
В чаше Подвига приношения
Славы Неведомому.
Кровью Нового Высшего
Отчеркнула...

Печаль и нежность - нежность и печаль...
"Безумство" глаз немых, потерянно-прощальных.
И, на мгновенье, крик застывший, жаль,
Бессильем слов пустых осыпался нечайно...

Печаль и жажда, страстность и печаль
Забытый слог утраченных мгновений.
Невыплеснутой нежности грааль
Сквозь все другие смыслы - откровенье...

Устанет тосковать бегущий день,
Цепляя памяти обрывки друг за друга,
Поймать спеша, предчувствий смутных тень
В немом пространстве замкнутого круга,

Устанет и заплачет...и...

Живешь в плену, живешь во сне,
Ты снова болен и устал.
Находишь истину в вине,
А мир так безнадежно мал.

Необъяснимая тоска,
Ночами часто смотришь вверх.
Мечту живую в облака
Зовет с собою белый стерх.

Надежду в сердце сохранив
Средь духоты привычных стен,
Не оглянувшись, не простив,
Уйдешь от лжи и от измен.

Сломал невидимую клеть,
Душа болит, душа в огне.
Так сильно хочешь улететь,
Но ты по прежнему на дне.

Храпящий конь летит вперед
И часто в ход пуская сталь
Мечтает...

Меня скрывали несколько веков,
Передавали лишь из уст в уста,
Чтоб истины святая простота
Не попадала в руки подлецов.

Меня теряли, находили вновь,
Я проживала вместе с вами жизнь,
Одним я открывала вечный смысл,
Другие за меня пролили кровь.

Меня постигшим был подарен рай
Здесь, на Земле, удача, благодать.
Иные продолжали суть искать:
Святой Грааль, иль изумрудную скрижаль.

Вселенной Тайна - встречусь вам везде:
Смотри религию и философский труд,
Ищи меня среди трактатов...

Ночь отплыла от пристани, плывёт,
скользит, скользит по шёлку волн на барке.
Пернатые вот-вот проснутся в парке,
сольются в поднебесный хоровод.

А солнце золотит старинный мост.
Неважно: через Сену или Вислу.
День, позабыв про месяцы, про числа,
уже готов подняться в полный рост.

Он ждал Зарю. Он проклял Ночи тьму,
теперь вдыхает ветерок легчайший
и тянет руки к солнцу - дивной чаше,
Зарёю поднесённой в дар ему.

Гигант-дитя, очнувшийся от сна,
не знает он, пленясь улыбкой...

Любовь это средство и путь, наш пророк.
Из любви мы рождаемся, любовь наша мать.
Наша мать, любовь, прячется в нашем покрове,
Скрываясь от нашей недоверчивой природы.
#57

Когда я умру, принесите мой труп к ней,
И бросьте меня там, или то, что от меня осталось.
Если моя любовь поцелует мои истлевшие губы
И я возвращусь к жизни, не думайте, что это странно.
# 64

Время скоро заглушит шум блеющих криков,
И волк судьбы проглотит всё шерстистое стадо.
Каждая из этих голов набита...

Скитаясь по земле в раздумьях тяжких,
И муках от нехватки добрых дел,
На тротуаре пуговку… иль пряжку…
Мой взгляд блуждающий случайно разглядел.

Старьё... Никчёмная облезлая костяшка…
В четыре дырочки… Быть может от плаща…
А впереди старушка, причитая тяжко,
Бродила, точно что–нибудь ища…

Её окликнул я, делов–то, мне не сложно:
«Бабуля! Пуговицу ищешь, что ль, свою?»…
Отдал… Какой пустяк… И вот я снова
По улице... иль жизни... зря сную…

Промчались годы… Жил… Грешил… И что же...