Час заката

Тёмный час…
На башне серой
Стрелки кверху ноготком
В полночь тщась
Щелкают вето
С городского домино…

Молодцом…
Шагают стрелки…
Фонари… Столбы… Рассвет…
Всё равно
Ночные кепки
Не напишут свой памфлет…

Где перо
К бумаге чистой?!
Краевед… Фальцет… Брюнет
На мосту
Певцов басистых
Исполняет гранд-куплет!

27. 10. 16

Время час пополуночи. Темь. За окном
Равнодушные капли дождя не спеша
По карнизу стучат. Мысли лишь об одном:
Об одной. О тебе. Ничего не решат

Эти мысли мои. Как буддийский монах
Я цепочку священных фигур тереблю.
Каждый символ меж пальцев ушедшее в прах
Воскрешает и жжётся огнём. Я терплю,

Почерневшие пальцы не в силах отнять,
Разорвать надпространственный узел времён.
Слева взгляд твой загадочный силюсь понять,
Сердце замерло, ждёт. Прямо - взгляд отстранён.

Обращённый...

Отмотать часы на время
лет на тридцать, тридцать пять,
лишь бы выдержало стремяи коня бы не загнать.

По наезженной дороге,
зная каждый поворот,
не рискуя сломать ноги,
снова гнать его вперёд!

Если б это было можно,
я бы в следующий - бы,
тоже гнал его безбожно
и поставил на дыбы!

Где-то плыли часы, где-то плыли минуты,
Отодвинулись в вечность отсчёты и дни,
В этом мире забыты, в этом мире замкнуты,Мы остались с тобой на планете одни.

Ни людей, ни понятий, ни правил, ни долга –
Ничего не заметим, ничего не учтём,
Только руки сомкнём в этом миге недолгом
Между вечным покоем и вечным огнём.

1983

Я тот, чья маска так черна,
И тот, чей образ проклянут.
Мне светит лишь одна звезда,
Которую луной зовут.

Я ночью выхожу гулять,
Брожу по паркам и садам.
И люди могут осуждать,
Мою привязанность к цветам.

Меня пытаются поймать,
И маску с моего лица
Сорвать, и, наконец, узнать,
Того ночного наглеца.

Который по ночам не спит,
Заходит тихо в их сады.
А те, кого он навестит,
Найдут потом его цветы.

Которые в чужом саду,
Он срезал для нее одной.
Чтобы достать с небес звезду...

Я просидел на крыше два часа
Где пахнет гнилью красота
Не написав в тетради ни черта
Убил больные голоса,
Что голову мне вечно пробивали
Вопили, с мыслями играли
А с ними вместе умерли стихи
И пусть... они были плохи...

Три часа на прощание с жизнью,
Цветной короткометражный фильм.
Нам, оставшимся - титры на черном ...

Зима, опять зима.
Снежинки мотыльками
У света фоноря
Все кружат в час ночной.

Мороз. Какой мороз
Пронзил насквозь все тело,
Стою - окаменела,
И боль моя кропила
Твой след льдинками слез.

Смотрю тебе вослед,
Не оглянешься даже,
Но лишь тихонько скажешь,
Что мне стоять так дальше,
То лишь себе вовред.

Но, милый! Какой бред
Несешь ты на прощанье.
Уж лучше промолчал бы,
Я не обижусь, нет.

На холоде в огне
И нет воспоминаний.
И только лишь страданье
Оставил ты во мне.

Ночь и на часах уже двенадцать тридцать,
А я все не могу уснуть.
На полке забытые пылятся книжки
Лермонтова и Бродского стихи.
На письменном столе лежат те письма,
Которые когда-то ты писала мне,
Я вновь и вновь читаю их и с болью
Переживаю заново мгновенья те.
Когда-то было все не так, все было по-другому,
Два сердца наших бились точно в такт,
И в унисон с тобою мы дышали,
Не зная про печаль и страх…
И в темноте, под свет настольной лампы,
Я взял Иосифа Бродского стихи
И, наугад...

Три часа до отъезда, ты знаешь, он не придет...
Слезы льются, как ливень,
Но он не виновен в том,
В том, как сильно любила, в том, как часто ждала, знаю,
Ты не забыла, помню, ты не спала…
Он обещал проститься, но жаль, он не придет,
Тебе суждено забыться, и уехав не думать о нем!!!
Вот площадка и радуга, где вы сидели вдвоем,
Это последняя мысль, мысль твоя о нем…
Да он любил, он вспомнит, вспомнит улыбку твою,
Да приходил, он знает, знает, что говорю…
Если простить его сможешь, то...