Была ноша нелегка

"И сразу умным стал дурак"...
А может быть, что умный дурнем?
Когда мы любим, то в цветах
всё кажется. И даже урна.

Но - как кружилась голова,
когда влюблённым был... Когда-то
мне жизнь была, как "трын-трава",
но и теперь мне очень надо

"Люблю тебя" шептать... кому?...
Тебе ли, Людочка? Но - нужно!
хочу писать не по уму,
а Божьей музыке послушно.

Я часто думаю о том что было бы с Исусом Христом если бы он родился ещё раз в наше время?! - И прихожу к выводу что его бы наверное как и две с лишним тысячи лет назад не поняли бы и не приняли! Я не знаю правда ли Он (Христос) жил, хочется верить что да, но за эти тысячелетия прошедшие после этой библейской драмы люди практически не изменились - миром правит сила и если нет кулаков то забьют, могут и до смерти!!!Звон монет, так же как и в то давнее время, часто заглушает голос совести, если она...

Когда не было времени, когда не было жизни,
Мир не ведал о горе, мир о счастье не знал.
Он один был тогда — самый Первый, Всевышний,
Он познав одиночество, жизнь и время нам дал.

Время звёзды зажгло и оно их погасит,
Время кончившись в нас, нашу жизнь прекратит.
Так должно быть — и время, жизнью каждый оплатит,
Так должно быть — а сердце, о потерях скорбит.

Самый Первый, а что же до тебя было здесь?!
Что Тебя создавало, чтобы создал нас Ты?!
Удостой меня взглядом, окажи эту честь...

Всё это было, было, было -
Беда и плачь вразноголось
И клевета, что пропалила
Всю жизнь российскую насквозь!

В те, богом проклятые годы,
У судеб был крутой излом...
Мог завтра стать “врагом народа”
Вчерашний Маршал и Нарком!

Под лязг затворов и эскортом
Немых натасканных собак
Остатки ленинской когорты
Бесследно канули в ГУЛаг!

Властолюбивый и лукавый
Иезуит с кавказских гор
Обрушил на страну кровавый
Всё пожирающий террор!

А на раздавленных обломках,
Где коршун начал...

«Мест в гостинице нет. Уходите. В пустыню, на волю.
Там пасут пастухи, и найдутся дрова для костра.
И не надо роптать на тяжёлую женскую долю:
Твой супруг мне не брат, да и ты мне, увы, не сестра».

И пошли они прочь, тяготясь о ночлеге и хлебе,
В чём распущенный мир так безжалостно им отказал.
Приютила их ночь, где лишь звёзды да Ангелы в небе,
И родилось Дитя, чьё рождение Бог предсказал.

И немеет рука, описуя бездушность людскую,
И винить ли Отца, что и Мать не избегла меча? (1...

Еще вчера была столь дивной,
Еще вчера была собой...
Ну,кто сказал,что волос длинный?
Кто посмеялся над тобой?

Нет,не любил,а любовался
Твоим лицом,когда встречал,
И чистотою восхищался.
Как свежесть взгляд твой излучал!

Теперь... не та,ты затерялась
В однообразном хоре лиц:
Улыбка-штамп и взгляд-усталость
И в твой невинный мир проник...

Мне жаль!.. я этого не скрою,
Что не увижу никогда
Ту шаль волос,скрытых тобою
Легким движением плеча.

Я был гоним и бит немилосердно,
Смерть призывал в отчаяньи не раз,
Был оклеветан бесами усердно,
Искусными в плетенье лживых фраз.

Когда бы не прошёл я испытанья,
Душа досель осталась бы пуста.
Блаженны испытавшие страданья,
Среди скорбей познавшие Христа!

Для сатаны всяк мученик – ужасен,
И нищий духом – подлинно велик.
Лукавый бес, посрамлен и безгласен,
От них бежит, скрывая злобный лик.

Вся цель земного жизненного срока –
Обресть на Небе благостный венец.
Эпоха ликования...

История в повторе - это фарс,
Трагедия смешит, случившись дважды…
Но как бы нам в комедию не впасть
С трагическим концом, что было не однажды,

Где аргумент последний кулаки...
Чтоб с представленья не идти с фингалом,
Когда не задним вы умом крепки,
Не стоит ждать всерьёз весёлого финала.

История в повторе - это фарс,
Когда за счастье - не убит, ограблен...
Примочкой без свинца, но свет погас...,
- Что это было?
- Вы опять сломали грабли.

Я готов был целовать твои следы
Говорил мне он, я верила, любила
И слова его меня приятно удивили.
С годами я слова те позабыла

Поняла когда по уши я влюбилась
Я готова была целовать его следы.
Позабыл он то, что мне говорил
Видно от него ушла любовь былая.

Что-то вспомнилась та сказка про следы.
Как его родного без памяти любила
Знаю, что моя любовь вернется вновь
От нас ведь не надолго уходила.

Он был сбит, проморгав ловушку,
получив от «второго» в лоб,
срезал елей, берёз верхушки,
и зарылся винтом в сугроб.

Перебитые шасси – ко всему.
И – прошитый в пяти местах.
У дороги, с развилкой к Киеву,
от Москвы в пятистах верстах.

Это был, наверное, сорок третий год,
и, наверное, март-апрель.
Снег просел местами, речку – можно вброд,
на иголках – слеза-капель.

Он открыл глаза – сотни алых роз.
Он закрыл глаза – лёд оков.
Он открыл глаза - немец, рыж и росл...