Был

На навесе дверь одном,
Вся рассохшая висит.
Пуст, заброшен старый дом,
Слепо окнами глядит.

Из трёхсот домов в деревне,
Жизнь осталась в тридцати.
И деревня постепенно,
Умирает, не спасти.

Раньше здесь совхоз богатый,
Был и била жизнь ключом.
Огород имел двор каждый,
А теперь бурьян лишь в нём.

Молодёжь по городам,
Разбежалась кто куда.
Не бывает тягот там,
Крестьянского труда.

И лишь горстка стариков,
Доживает век здесь свой.
Да гуляет меж домов,
В траве ветер озорной...

Он безупречен был и прям, ну, что возьмёшь
с него,«Сезам»- кричал- «откройся», Али –Ба-
ба, а ты умойся, не мельтеши, иди гурьбой, к
пещере, что хранит сознанье, и не забудь ты
заклинанье, один ты дома или нет, не в этом
дело, только свет, основа и хозяин, ……, изба,
для бабы, а тебе, шалаш, «смирительна» руба-
шка, аминазина два куба, ну что созвездия,
увидел, отправился, в иные измеренья и не
впадай брат в отупенье.

Листая памяти страницы,
Я вспоминаю образ твой:
Полуопущены ресницы,
Прикрывшие вопрос немой …

Так почему ж я побоялся
Принять решенье за двоих?
В тебе, быть может, сомневался,
Искал ответ в глазах твоих?!

Роман был о любви прекрасной.
И вот последняя глава…
Вокзал. Перрон. Гудок бесстрастный.
А мы молчим. И не нужны слова.

Я вижу взгляд ее печальный
За уплывающим окном
И лебединый взмах прощальный,
И прошлое, казавшееся сном

Хлопья снега падали на мокрый асфальт,
фарт прошёл мимо, мим корчил (прохожим)
рожи, фигуры, в подземном переходе, читал
оды поэт, об этом, вспоминал и забывал,
одновременно, мечтал и жил в настоящем.
(манящем), а я кидал рубли, миму и поэту,
за всё, за это, несмотря ни на что, на самом
деле, а как иначе, Инна пела песню, Петя
играл на саксе слепой скрипач, «повесив
свой сюртук на спинку стула», выводил
мелодию «подойди скорей поближе».
- Не хочу лучше слышать, не хочу….
Он был уже...

Плотный завтрак был вчера
И это не безумие
Весь день холодная вода
Сегодня новолуние!

Плотный завтрак был вчера
Вечером бутыль вина.
Утром завтрак мертвецу
Как то просто не к лицу.

Красивый сон как видно был в твоей постели.
С улыбкой нежной ты проснулась на устах.
Прекрасный взор, и ты в прекрасном теле.
Жаль, рядом только нет меня и поцелуя на моих губах...
И солнца свет сквозь тюль в твои глаза
И тёплый лучик твои плечи обнимает
Потом тихонечко сползает на уста
И утру доброму он улыбнуться заставляет
И своё тело нежно, ты на простынях растянешь
И повернёшься со спины вновь на живот
И в этот миг валяться так устанешь
И вот уже твоя душа, во всю, поёт
Ты...

Отрезок жизни прожит был
На выдохе - не вдохе:
Весь пыл
Напрасно уходил...
Теперь остались крохи

Ничего, что я не был на Западе.
Не топтал каблуком Карфаген.
Мне России заброшенной запахи
не давали подняться с колен.

Проползая в лугах, перелесками,
чрез разбитые лаги мостов,
там, где речки губами растресканными
лижут берег с подмытых кустов.

Средь ромашек и лютиков вяжущих,
повернувших глаза на закат.
Средь собратьев, голодных и страждущих,
с переката и – на перекат.

Там, где ширят размахи и вечности.
Где любовь – словно эхо в лесах.
Где метёлки рябин подвенечные...

В моей судьбе есть прошлого мгновенья -
похожие на Родину в забвеньи -
куда, в тоске о ней, стремятся мысли,
достичь надеясь невозможной выси,
куда бредёшь бессонными ночами,
и сколько б ни прошёл, цель - за плечами,
но не вернуться, не остановиться:
печальный голос улетевшей птицы
зовёт, не веря в иллюзорность встречи,
и кажется, что между нами вечность...

Тебе ведь тоже это всё знакомо,
Признайся, ведь и ты там был, как дома.