Был человек

Однажды
Было такое дело
Мы умирали в пустыне
От жажды
Кто осторожно, кто смело
Кто был уже в забытьи

От кого не припомню - услышал
«Боже, спаси мою Душу!»
Я улыбнулся с губами сухими
Еще хотел дальше слушать
Так легче умирать в пустыне

Вскоре пришла подмога
Скоро всего было много
Было что пить и что есть
И опять я еле услышал
«Наверное…
Все же…
Боже … ты есть»

Что значит - прошла тревога
И изменилось ощущения БОГА

В человеке есть такая слабость –
Чуть легче и все...

Я человек — обыкновенный,
И мне не нужен пьедестал.
Но всё ж, себе я знаю цЕну,
И мне, Бог гордость с душой дал.

И пусть, я далеко не гений,
И не блещу я красотой.
Свободу уважая мнений,
Живу, своею головой.

Живу своим, мне не противным,
Сам, строю жизни своей быт.
По своему уму и силам,
Как сердце мне моё велит.

И хлеб мой, не был мной украден,
И я подачек не прошу.
И от души — не выгод ради,
Люблю, враждую и дружу.

Я человек обыкновенный,
И мне не нужен пьедестал.
Но...

Беги, купайся — солнечные ванны нужны для послезимней белизны.

Мне как-то снился город без названия, не помнящий, не знающий весны.
В том городе всегда мели метели, летела ледяная шелуха. И горевали те, кто не успели укрыться и уехать впопыхах.
Тулупчики особого пошива ценились далеко от их земель.
Звенели бородами старожилы. Слагались сказки, источая хмель. В квартирах за закрытыми дверями почти сихронизировался сон. И люди укрывались январями, которые вертели колесо, рождая только мутную...

Добровольно, ставший на колени,
Уж не гордо, человек звучал.
Нет в покорстве, дерзости сомнений,
Раб душой ничтожен, слаб и мал.

Взяв оружие, не добро звучать нАчал,
Человек, названием своим.
За своих сражаясь, всё ж палач он,
Под удар, попавшимся чужим.

Стало слово человек не важным,
В мире где, у власти капитал.
Перестав быть смелым и отважным,
Для имущих власть, ничем он стал.

Стало слово человек безликим,
Когда принял он толпы закон.
Когда стадом став, в порыве диком...

Словно гость непрошенный,
Средь домов-коробочек.
Маленький, взъерошенный,
Человек-воробушек.

Он весь неуклюжий,
Дёрган, суетлив.
Никому не нужен,
Его дней мотив.

Серый, неказистый,
Миру неизвестный.
Он как мимо выстрел,
Быстро-бесполезный.

Дышит он неровно,
Мало в теле сил.
Весь помятый, словно,
Пережёван был.

Но нет жизней-долюшек,
Лишних и важны.
И малыш-воробушек,
И вожди страны...
Марковцев Ю.

Светом зачёркнутый, болью обласканный,
В снах заплутал.
Прошлого времени, яркими красками,
Жил и мечтал.

Был атавизмом, не нужным и лишним,
Прожитым днём.
Не подходящим и высшим, и низшим,
В мире Земном.

Жил он по силам и мере возможности,
Доли своей.
И не искал тепла места и должности,
Между людей.

Он атавизм и признав эту данность,
Не загрустил.
И сам себе, принимая реальность,
Не изменил.

Светом зачёркнутый, болью обласканный,
Жил он свой век.
Жил тем что есть и не...

Мир возможность дай смеяться снова,
В моё счастье дверь опять открой.
Болью не смотри в меня сурово,
Жизнь мне этим, делая бедой.

Отпусти туда, где детям Божьим,
Гвозди не хотят забить в ладонь.
Где бороться с болью я не должен,
Где не стал, войной добра огонь.

Иль хотя бы, дай дышать возможность,
Полной грудью воздухом земным.
Чтобы друг на друга дней похожесть,
Не мешала, наслаждаться им.

Не прошу себе я слишком много,
Как я сам, желаний мир мой прост.
Ходим все, по миру мы...

Оказался конь судьбы троянским,
Средь друзей таились враги в ней.
В ней сгущали, сделав темней краски,
Невзлюбив, за что-нибудь людей.

И беда тому кто нелюбимым,
Оказался большинству людей.
Быть ему непонятым, немилым,
И не ведать преданность друзей.

И я приняв это, без обиды,
Слушаю упрёки в адрес свой.
Миром я и мятым был и битым,
И уже, не спорю зря с толпой.

Общества и стрАны в каждом веке,
Правильностью новою живут.
Средь людей, забыв о человеке,
Счастья вид, всеобщий...

Миг ушедший, ум мыслями держит,
Прорастая сквозь память в сейчас.
Он давно был, а мы уж не те же,
Время силы забрало из нас.

Жил ли я или всё лишь приснилось,
И часть бОльшая дней позади.
И устав, жду конца я как милость,
Мир за это, меня не суди.

Я давно в жизни смысла не вижу,
И не верю, в путь после неё.
Не подняться душой себя выше,
И сотрёт, смерть её бытиё.

И напрасно ум память тревожит,
Канет в Лету и свет, и грехи.
В жизни я только гость, лишь прохожий,
Человек...

В небе тёмном чуть заметна,
Моей звёздочки искра.
Ночь опять и неизвестно,
Что же день пошлёт с утра.

В мире всякое бывает,
Жизнь то гладит, а то бьёт.
Человек предполагает,
А судьба, сюрприз пошлёт.

Было время когда верил,
Что ждёт счастье в новом дне.
Что в него откроет двери,
Утро, солнца светом мне.

А судьба играла нами,
И назад, вёл шаг вперёд.
Путь морозными ночами,
Превращался в гололёд.

Всё в руках судьбы и Бога,
Что дано нам — быть тому.
И себе не ждя плохого...