Буйство

Ещё я не умер!
Хотя был на грани.
Когда все сады по весне расцвели.
Сочился убийственно запах герани,
И кожей я чувствовал сырость земли.

Уже я смирился с уходом бесславным:
Насильно не будешь по-прежнему мил.
Я был для души твоей детской забавой
И в пору цветения за буйство корил.

Лежать бы мне чуркой в забытой гробнице,
Как мёртвый царевич, пардон - стихоруб,
Луч света нежданно пробился в темницу,
Согрев безнадёжно хладеющий труп.

Ещё я не умер.
Лишь наполовину.
Теперь ты...

Исаак Левитан. Читая К. Паустовского

.
«У художника…
Он был слишком честен, … - в этом его художественная сила и в этом отчасти лежит разгадка его обаяния. 1937»

*
Нищий, тихий и голодный мальчик,
Внук раввина, сгорбившись сидит;
ТоропИться снова в холод классов
На ночёвку сердце не спешит.
.
Трудно, холодно, обидно, горько.
В дорогой столице места нет.
В восемнадцать лет желаний много.
Начинается… борьба за Свет.
.
Локти драные, подмётки стёрты.
Лодка, краски, речка...

Не прощают, не карают,
В них рождённых, времена.
В них живут или страдают,
Жизнью тою, что дана.

В ней дороги повороты,
В буйство мира иль покой.
Не зачем-то, не за что-то,
А судьбы расклад такой.

И кому, судьба быть нищим,
Не бывать в ней богачом.
И хоть чем живём и дышим,
Коль дано, бьёт боль мечом.

Не согреет счастья солнце,
Коль судьбою не дано.
А добро злом обернётся,
Если крадено оно.

Ну а время безучастно,
Не оно, добром иль злом.
И ругать его напрасно,
В нём...

Жизнь проходит, за спиною время копится,
Собираются мгновения в года.
В тисках опыта, ум больше не торопится,
Верить в выводы поспешного суда.

Болью тела и души, мир к осторожности,
Приучить пытаясь ум, меня ломал.
Ограничивал пределами возможности,
За границы моей ниши не пускал.

И не стал я несгибаемым героем,
Но изломанный весь, всё же нЕ был тлёй.
И со счастьем познакомившись, и с горем,
Я сполна испил их буйство и покой.

А судьба меня разумности учила,
Пропуская жизнь...

.
.
Небесный воин смотрит грозно.

Стекла, металла крепок стан.

Вперёд, сквозь бури, войны, грозы!

Зовёт могучий Божий храм.

Лафет (*) пропитан потом, кровью,

Скреплён историей, судьбой

Викторий, бед, сияньем, болью

И мужеством, сердец мольбой.

Икона дома русской рати –

Нерукотворный Спас – хранит

Отчизну, войско, память, братьев.

Навечно символом скрепил

Наследие, отвагу, славу,

Надежду, Веру, Дух побед.

Отчизны храм военный главный

Хранит...

Я – раб галеры.
Код двухмерный

Бичом стучит. Конвой суров.

Весло в цепях – мой стражник верный.

Не сбросить в волны мрак оков.

.
Кольцо на шее ожерельем,

И годы стаями летят.

Сквозь дни и ночи страх, сомненье

За грех забвенья кровью мстят.

.
Закон един: за чан похлёбки

Греби веслом, смотри лишь в пол.

С браслетов не сорвать заклёпки.

Надежду прячу в буйство волн.

.
Придёт кровавый час расплаты.

Проглотит тьмою ад конвой.

Галера, наш ковчег...

.
Я утром первый в храме…

Страшным

тебе не кажется наш век?

Твой каждый день – последний, важный,

и всё скорее жизни бег.

.

Я поздно понял, что для счастья

дарован колокольный звон:

сквозь жизни радости, ненастья

звучат и смех, и боль, и стон.

Тут, наверху с колоколами,

пред Богом, Родиной, людьми

молюсь… И ангел мой с дарами

спешит:

–– Ещё денёк возьми…

Печали не познавший доли,

душой не видит Неба высь,

не может радость пить

и воли...

Был дерзок, смел — но не удался,
Мой подвиг — был он пустяком.
Напрасно — я с судьбой сражался,
Не преуспел, я в деле том.

И вот теперь лютуют чувства,
Все негативны — все во мне.
На части душу рвёт их буйство,
Свет тусклым, сделав в новом дне.

И нет желания жить дальше,
И мир меня круг, стал другим.
Не греет солнце в нём как раньше,
Чужие — мы друг другу с ним.

Ведь места нет здесь в мире этом,
Ни мне, ни чаяньям моим.
В далёком прошлом мир мой где-то,
И мне, не встретится...

.
Дефолт не приходит?
Он уже здесь…
Ещё не осознан. Мысли в другом.
Порушен закон. Отравлена честь.
Чад мести и чванства, спеси кругом.
.
Безудержно бьётся тень сатаны.
Для стран, континентов грозы войны.
Расправиться с правом сила спешит,
Разбить уходящий мир, сокрушить.
.
Для ценностей прежних смерть и позор.
Посеяны в людях страх и раздор,
Бездушие, морок, боль и чума,
Безверие, хладность, буйство ума.
.
Глаза залепляет мусор страстей
Абсурда театром действий, идей...

Пожар тоски порабощает чувства.
Мечта в загоне прошлого болеет,
И оттого былых моментов буйство
Сознание никак не одолеет.

Каскад секунд, стекающих со стрелок,
Уходит в вечность, длив часы разлуки.
Вуали грёз лгут после ста примерок.
Душа в ночь мечет SOS на ультразвуке.

Сон и печаль, скрестив мечи и копья,
Бессоннице дав и простор, и волю,
Доводят душу до немого вопля,
И вслед за ночью пустятся в погоню.

День, как с доски в татуировках мела,
Сотрёт ладошкой все воспоминанья...