Буря

приподнять полы сюртуков,
запереть на засов бархан,
размолоть ячмень мятных слов,
дыбой лезшие по губам.
пируэт в мешке, перештопан шрам,
плети на зрачке, молодежи гам,
Что бельмо в глазу, сплетино годов,
моного на земле развелось богов.
В каждом слове ряд, альтруизм тоски,
в двери пробурят, свежие глазки,
доставай ухват, вырывать язык,
соловьем с него улетает крик,
вдруг защекотал,чайника гортань,
в школах просвещения на фольгу хрусталь,
ход в страну забвения, глупостей...

Отвернись, закрой глаза,
Помолись хоть про себя.
Будет страшно,
Будет гадко,
Всё равно душе не сладко.
Лучше бури над главой,
Чем унять души убой.

Грозы кончатся на небе.
Солнце Землю оживит,
Сгреет, снежит, рассмешит-
Все болячки заживит.
Птицы песни защебечут.
Дети дружно залепечут.

Что ж теперь души колечить?
Ведь пройдет тоски гряда!

Помолись, закрой глаза
И представь Землей себя!

Скалистые уста побережья
целуют небесно-голубой бассейн.
Бальзам бутылочных елей
сквозит дурманом.

Пеленают туманы снежные
хрусталь воды.
Мед да хмель
лугового бурьяна.

Богом подброшенный в небо
валун пустоты,
разбавляемый редкими
жидкими перьями
облачных меток.

Зеркала
древних шаманских камней.
Священная тайна
пространно дрожащих мелодий.

Аспиды ущелий.
Закатов янтарных каналы.
Щетины полей.
Степное скитание
ветра.

Волны
Байкала.

Угасший взгляд
Последний вздох
Нагой наряд
Чем Он так плох?!
А рядом два?!
Рассудит кто?!
Его слова:
«Свершилось!» - Что?!
Он знал финал.
Он мог спастись.
Но умирал…
Молись, молись,
Душа моя, -
В тебе есть миг,
Твоё в Нём «я»,
Беззвучный крик.
Века, века
Закрыта дверь.
Его рука
Стучит, поверь.
Един твой пульс
С Его судьбой.
Средь бед и бурь
Лишь Он с тобой.
Он жил в тех – двух,
Он жив в тебе.
Бессмертен Дух.
Он гимн пропел.

…вольный гасконец
красным приважен вином
праздник без меры…

…ловкий красавец
белым влетает пером
здравствуйте девы…

...ох! возбудила одна
бурей ретивой…
…ах! проникаю любя
в сласти любимой?!

Послушайте,
Ветер разносит хрипло
О сплочении наших врагов.
Мне кажется, это дело гиблое,
Приманка для дураков.
На войне, как и в искусстве,
Необходима печать вдохновения.
Коль пришёл ты пугливым и грустным,
То тебя обязательно ждёт поражение.
Нет-нет, мы совсем не должны ждать чудес,
Чудеса для ленивых и для бездарных.
Если ночью мы пройдём это болото и этот лес,
То выдержкой по нашим врагам ударим.
Эх, как хочется мне самому поскорей
Расправиться с этим змеиным гнездом!
Но...

Быть неравнодушным к чужому горю
Это такая редкость теперь
Просьба о помощи вызывает гневную бурю
Выкручивайся сам, но в добро верь

Да мораль упала и наша в этом вина
Что в беде тихо затворяем сердца дверь
И даже услышав писк котёнка у окна
Не каждый его избавит от потерь.

Полвека с лишком миновало с той поры.
Лишь зори полыхают на рассвете
Там, где пылали страшные костры,
Да выл над пепелищем буйный ветер.

Густой травой окопы поросли,
И только снег да зимние бураны
Скрывают раны скорбные земли,
Вовек не заживающие раны.

В глухих низинах в праздничные дни
Не талым снегом полнятся воронки –
Слезами переполнены они
Солдаток, получивших похоронки.

О, сколько их, состарившихся глаз,
Взглянув в листки казённых «эпитафий»,
Рыдало на родной иконостас...

Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольных бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;

Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста

И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих!
Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.

Но дай мне зреть мои, о Боже...

Опять весна, предчувствие любви,
Томление природы непременно ,
Огонь волнения и острый зуд в крови
И поиски единственной Сирены …

Она зовёт и манит меня вдаль -
На скалы острые в житейских бурь пучину ,
И ничего из прошлого ни жаль ,
Свою любовь я точно не покину …