Бумажный змей

Бумажный ангел
Трубит на бегонии.
Скоро Рождество!

Змеи вьются вокруг ног,
Кровь струтся в потолок.
Что же Боже я наделал?!
Увивал, Спасал ............. страшнее.
Только руки все в крови,
Тварь! Ты - демон, Уходи!

Змеей, вползая тихо в душу,
Шептала лесть. И наважденье,
Ее, подобное искусу,
Окутало мечты, и лени
С довольством вверилось. Не грушу,

Не яблоко, а плод раздора
В ней поселило осторожно.
Лесть капала словечком скорым
И уверяла: "Все возможно.
Здесь нет Содома и Гоморры".

Душа, вняв лести, так сглупила,
Поверила... Не спорил разум.
Про все заветное забыла.
На пьедестал взлетела сразу,
А там мираж... Вот смеху было...

Змея в лоно.
Обжигающим током хлещет
пламя по венам.
Сладким стоном
напиток забвенья
переливается
из вечера
в ночь.

Минералы губ
разбиваются
заклинанием продолженья.
Листопад судорожных
прикосновений
в сахарном воздухе.

Волосы
падают бархатным снегом
на тело
в соках росы.
В огненных косах
ночной девы
семя солнца.

Змей-Горыныч, враг, пьёт и не лечится,
Всё терзает свою гармонь.
Спирт внутри, как в реторте, плещется,
Разжигает в душе огонь.

Срок придёт, когда лёгкими полными
Пламя выдохнет Макашов,
И попадают опалённые
Воробьи со своих кустов…

А сегодня, срамную дав трещину,
Мир в неё с головой залез.
Секс-меньшинства, как братьев меньших, мы
Любим силами СПС.

С ними «Яблоко», хоть в белых тапочках,
Но в обиду своих не даст.
Говорят, кстати, в гузку яблочко
Для пикантности в самый раз...

Змей Горыныч приходит в больницу:
- Мне оставьте голов лишь одну,
Нету сил с ними больше возиться,
Прокормить всех никак не смогу!

Н.В.Невесенко

Змей в Раю затосковал
И совсем раскис от скуки:
- Вот бы тоже Бог мне дал
Хоть последнюю гадюку!

Пронеслись года ветрами, И обратно не вернутся.
Чувства, будто оригами, Голубком вдруг обернуться.

Унесут в воспоминанья, Где летает змей бумажный.
Коль из детских лет изгнанник, Не попасть в них и однажды.

Нет дорог обратных в детство, Только память греет душу.
Там девчонка по соседству, И в саду поспели груши.

Там грибы на сковородке, И грибы в кадушке тоже.
А в сенях в перегородке Дед всегда хоронит гроши.

А мы с бабушкою знаем Те на чёрный день запасы.
И горилка за сараем...

Разлука – это море боли,
В загоризонтье всё родное.
Ничем потерю не восполнить.
Беду не выбить клином клин.
На небесах венчают души.
А мне никто другой не нужен.
Я одиноко стыну в стуже,
Одна (Один) на краешке любви.

Припев:
Мы сыграли бы в ничью
Наше прОтивостоЯнье,
Не отдали б на стенанье
Счастье в руки палачу.
Рядом ты, и я сильней.
И душа, как змей бумажный,
Тает в неба синеве,
Ловит счастье в миге каждом.

2
Разлука – это море боли,
Когда теряется родное,
Когда...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...