Букет сирени

Приехал чувак на Брайтон Бич,

Ругался матом, говорил, что москвич.

Не понравился ему Брайтон и Бордвок,

И вообще - город Нью – Йорк.

- А что не нравится?

- Ну, общий вид.

- Пойдем погуляем, я буду твой гид.

Показал москвичу кой-какие места,

В цель попал я, как снайпер, – сто - из ста.

У нас тут, москвич – каждый чел звезда.

А, если и нет, то тоже - да!

Tут на Брайтоне oчень все тoнкo,

От сирен скорых дрожат перепонки.

Этo город, который вообще нe спит...

Шмелям - цветущий майский луг,
стрижам - всю голубую высь,
а нам - житейский узкий круг:
не разминуться, не сойтись.

Погожим утром весь квартал
накрыл акаций белый дым,
а рыжий одуванчик стал,
любуясь бабочкой, седым.

Припомнишь в сумерках мельком
забытое давным-давно,
я - незаметным мотыльком -
влечу в открытое окно.

Сирень - вся в белом, серый дождь
целуют крест оконных рам...
когда из снов моих уйдёшь,
тебя бессоннице отдам.


Валерий Мазманян

Принарядилась яблоня цветом,
Слышен гром первой майской грозы,
Вон в сирени запутался ветер,
И в ручьях виден блеск бирюзы.

Одуванчики в жёлтом наряде,
Как невесты черешни цветут,
И нарциссы уже на параде,
Свои чашечки гордо несут.

Разгулялась весна и с ней лето,
Разбуялась трава на лугу,
Как приятно смотреть на всё это,
С головой окунаясь в пруду.

Так опять я дружу с ностальгией,
Вспоминая былое и тут,
Не окраина и не Россия,
Но цветы как и прежде цветут.

Весна всегда была волшебной,
Она как праздник для души:
В лучах лилового рассвета
Бессмертным делает холсты.

Как распускаются деревья,
Подобно девице младой,
Стоят в изысканных серёжках,
Волнуя взгляды красотой.

Поля усыпаны цветами,
Горчичный, мятный, голубой,
С проникновенными глазками
И утончённою листвой.

Всё реже сумрачные тени
Скрывают синий небосвод,
Своей рукой нетленный гений
Готовит к лету переход.

Какое счастье Вам родиться
В бласловенный светлый день...

Я знаю - чувства безответны,
Моё томление напрасно,
Рассветы ранние бесцветны,
Любовь коварна и несчастна.
Когда Вы рядом, сердцем млею,
Скрываю влажные ладони,
Под взглядом благостным болею,
Укрывшись в сдержанном поклоне.
Ловлю слова своим дыханьем,
Взволнованным и напряжённым,
Я слышу девственную песню
Влюблённо и заворожённо.
А Вы - хладны и безучастны,
Мои беседы утомляют,
Томится сердце под печалью,
Хмурные думы поглощают.
Мне тяжелы и дни, и ночи,
Мне ненавистны...

Яков Есепкин

ПОРФИРОВЫЙ ШЕЛК

• «После оглашения конца истории, либо конца литературы возможно появление гениев. Так случилось и с Есепкиным. Далее история, в том числе история литературы развивается по канону: современники убивают пророков.»
И. Осетинский


I

Меловые опять зеркала
Окружили певцов темнооких,
Пепла мало Клааса, зола
Пусть виется меж башен высоких.

Тень Иосифа тронно горит,
Иль вертепы младенцам – подолы,
Аваддон ли звездою сорит,
Гладь сарматские чертят...

Вот и весна прошла...
И соловьи отпели...
Там,где сирень цвела
Там, где ручьи шумели
Остался первый поцелуй
И робкие объятья...
Невинность под руку весну
Уводит в лето счастья...
Мы жить спешим, бежим,
Взрослеем. Пусть!
Но в самом уголке души
Слезой
невинность
грусти..

Яков Есепкин

СУКРОВИЧНЫЕ ВИШНИ У ИРОДА

• «Ценителям Пруста или Борхеса, вновь решившим отправиться на поиски утраченного времени, либо вознамерившихся изучить его поливариантность, как и поливариантность будущего в целом, можно порекомендовать к чтению книги Есепкина. В них та же глубина и сила, но современника легче воспринимать и понимать.»
Л. Самойлова
I

Подвенечные платья кроты
Сотаили для моли в комодах,
Цахес зол, а пурпурные рты
Шелкопрядов толкуют о модах.

Се камелии...

С начала июня - неделя,
тюльпаны уже отцвели,
о вечности лета гудели
траве золотые шмели.

А пышную зелень квартала
губили не тучи, а зной,
смотрел, как сирень отцветала,
со мной одуванчик седой.

Я знал, что меня ты любила
и что не сойтись берегам,
цветущая ветка рябины
досталась февральским снегам.

Когда нас былое отпустит,
и память, и годы решат...
мы кто? - только коконы грусти,
а бабочкой станет душа.



Валерий Мазманян

Лето во мне, я опять на коне,
А вокруг ароматы сирени.
В дальний путь собралась, по родной стороне,
Попрощавшись с погодой весенней.

Как хорошо. И на сердце легко,
Улыбаюсь пришедшему лету.
Пусть уносит меня мой скакун далеко,
Где звучит водевиль до рассвета.

Солнечный свет улыбнулся в ответ,
И запрыгнул в мои он ладошки.
Всем прохожим раздам, будет каждый согрет,
И себе я оставлю немножко.

Станут добрей, и душой красивей,
Кто умоется солнечным светом.
Да и я буду там, среди...