Брошенное село

В клочья разорвано счастье мое
От брошенной в душу гранаты…
Горечь и боль захватили её
Бетховена «Лунной сонаты»…

Ядом своим отравило копье,
Попав в беззащитное сердце,
Больше не быть нам с тобою вдвоем,
Совместное сыграно скерцо.

О, эта праздная небрежность, когда краса так дивно манит,
И что нам остается? Нежность. И пусть иллюзия обманет.
Мы в том театре, как актеры, готовы снова раствориться.
Печаль, она проходит скоро. И очень страшно воплотиться.

О львицы дивные, вы снова небрежно смотрите на мир.
И больше нет пути иного, как только распрощаться с ним,
Когда прекрасная эпоха, растает, словно этот сон.
Останется лишь профиль Блока, потом растает даже он.

В театре, где мы все играли себя, а может быть иных...

Когда животное глядит через плечо,
Мне почему-то больно и печально
И хочется спросить: Ну что еще?
На взгляд так брошенный, почти многострадальный.
Я этот взгляд из многих вижу глаз
Растерянный, с обидой, многозначный,
Глаза в глаза… встречаю и не раз,
А сам – хвост, лапы… и такой невзрачный.
Я мысль его ловлю и тем томлюсь:
Он понимает, думает, он – знает…
Такой, как я. Ему известна грусть
И, может быть, не раз сказать желает.
Как человеку говорю ему:
Не прогоняю, просто прогуляйся...

Резным багряным лоскутом
Сорвался лист с кленовой выси,
Печали брошенный фантом
Цепляясь, звал вернуться в мысли.

Лунный свет проползает через ветви деревьев
Проникает сквозь мутные стёкла окна
Отражается адом,обращается в тени
А тени кружаться в танце злом мертвеца
Ты проснулась,ты слышишь как ветер тоскливо
Соревнуется в плаче с брошенным псом
Открываешь глаза - это он терпеливо
Крадётся по стенам,хочет стать твоим сном
Жуткий взгляд,наполненный кровью и злостью
Горит алым ядом пылающий рот
Сын царицы луны непрошенным гостем
Этой ночью как зверь в твоё тело войдёт
Хочешь ты...

Нет срока давности.
Не сбывшимся мечтам.
Никто их не оставит за порогом..

Голые тётки с экрана.
С сайтов лезет фигня.
Может отдаться соблазну…

Буквы, слова, предложения.
Чарующих символов вязь.
И смысл есть и нету смысла….

Когда нерадостно
И все во тьме,
Иди на свет...

Здравый смысл, как пограничный столб стоит.
Проза жизни скучна.
Нет романтике места…

Шепот деревьев.
Нежные краски.
Здравствуй закат….

Здравый смысл.
Жизненного опыта – ребёнок.
Жаль ребёнка...

На крыше небоскреба, где даже звезды ближе,
Чем призрачные лица оставленных друзей,
Присел он на минутку, я эту маску вижу,
Молчит о чем-то снова усталый чародей.

Смешить их надоело, пугать их неохота,
Они как дети снова смеются и рыдают.
На крыше небоскреба во тьме он ждет чего-то,
И дальние планеты ему надежду дарят.

А вдруг в том измеренье потом он станет магом,
Над миром пронесется, как яркая комета,
И сорваны все маски – надежда и отвага,
Еще ему остались, и затерялся где-то...

Брошена…
Может зима принесла эту весть нехорошую,
Может старуха лгала так восторженно,
Может приснилось мне всё в ночь новолуния,
Может я просто уже умерла или безумная.

Где ты сейчас, нареченный судьбою мне, маешься
И под каким алтарем клятвы даешь и каешься,
С кем ты проводишь жаркие ночи бессонные,
И на кого глядят глаза твои томные?

Я не виню тебя, ласковый друг непрошеный,
В том, что вчера принесли мне на крыльях слово: «брошена»,
В том, что бегу от людей, от себя, от...

Погасло солнце. Было душно.
Листва плутала в небесах.
И вдруг – порыв, и вдруг – размах,
И пламень брошен простодушно.

И ты, склоняясь у окна,
Все смотришь, смотришь в темень ночи,
Забыв про сон.. В том чья вина,
Что слезы застилают очи?

И чьи слова тебя томят,
Произнесенные так сложно,
Когда раскачивался сад
И было все еще возможно…

Смотри весь сад теперь в огне
Перед тобой, как на картине…
И край небес, до боли синий,
То проступал, то гас в окне…

Что там пульсирует...

Районный городок. Был день весенний.
Природа богатейшая. Теплынь.
Сады в цвету. Приют благословенный.
Обласкивало солнце неба синь.

Взгляд умилялся дивной красотою.
Река светилась яркостью лучей.
Она встречалась первая с Зарёю.
И мы в неё бросали свет очей.

Ничто не нарушало мир, казалось.
Здесь царствовал блаженнейший покой.
Рыбёшка, серебрясь в воде, плескалась.
Рой мотыльков кружил над головой.

Приехали сюда мы на гастроли.
В бригаде было тридцать человек.
Был зритель...