Бронзовый

Мелькают нити проводов.
Свистит состав, туманы сея.
А на распятиях столбов
кровит закатная Рассея.

Лес отбежал и почернел,
и поезд жёсткими губами
целует бронзовый удел,
пропитанный насквозь хлебами.

Спешат косматые стога
укрыться за хвостом железным,
змеёю скользкою река
ползёт от взглядов бесполезных.

И то ли контуры машин
пылятся, съехав на развилку...
а, может быть, Рубцов, Шукшин
уходят от путей в обнимку.

Трепещет шторка всякий раз...
Колёса ритм чеканят мерно...

На лист земли чертили столько ямок
и столько линий вызывали в пересуд,
что до сих пор средь адских чертиянок
священных Агнцев трепетно пасут.

Неясно. Затуманено. Сокрыто.
Куда глазам деваться в полутьме?
По почте, в мрачном образе открыток,
летит пустоголовый джентльмен

и рвётся стать Драконом Преисподней,
как после смерти — в бронзовый парад.
А на плечах темнеет Крест Господний,
сведённый в свастику ударом топора.

Свежий ветер перемен
Разогнал печали.
И по-новому в душе
Струны зазвучали.

Новый День стучится в дверь.
Ожиданье Чуда!
Золотится на окне
Бронзовый мой Будда.

Разум, тело и душа
В унисон звучали
Свежий ветер перемен
Разогнал печали.

Августовский скверик –
вверенный
жухлости и желтизне…
Плещется во мне безвременье.
Кружатся миры
во мне.


Мокро-золотой и бронзовый!…
А всего миров – не счесть…
Я сейчас
такой же бросовый.
Я, как листопад -
ничей.


И во мне блестят прогалины
свежих букв… и слез… и верст…
И меня зовут – в Гагарины…
И меня ведут – на крест.


В стаю - воробьи сшибаются
И крадут рубин
с рябин…
И за всё – переживается.
И за всех в душе
свербит.


Бог послал
мне сына с дочерью...

Чувствуешь, в воздухе
волосы цвета спелых пшеничных колосьев,
это Деметра-Церера, подносящая колесницу
крылатых драконов и зёрна пшеницы,
продолженье Великих Богинь неолита,
ожившее в пластике
барочных садов,
это девять дней поиска,
не зная ни капли амброзии;
она идёт в Элевсин, к Колодцу Дев,
вскармливать сына царицы огнём,
пить смесь ячменя, воды и болотной мяты,
чтобы вверить свои мистерии…
Слышишь, как нежно поёт Прозерпина-Кора,
словно тень, собирая цветы в Нисейской...

Бери от жизни только то
Что в силах сохранить
Тебе безумно повезло
Дочь лапочку родить.

Ты открестилась от меня
Пришла пора забыть
Самостоятельно, легко
Мечту похоронить.

Все умиляться простоте
С которой ты хранишь
Комочек счастья, дочь любя
Себя ей посвятишь.

Она, зачатая в любви
Твоих объятий ждёт
И совершенствуя миры
Счастливою взрастёт.

Виновник этой маеты
Быть может, даст ей знать
О том, как в лучшие из дней
Сумел жизнь даровать.

А я как проходящий гость...

Город с грохотом
опрокидывает на голову
вечерний бронзовый колокол.
Ледяная капля луны,
как одинокий
цветок подснежника.
С прилежностью чайки
нарезая абрисы отражений
в супрематических стёклах,
дымящихся чаем,
прорастающих зёрнами кофе,
прихватив серебряный лук
с золотыми стрелами,
держи за душой
не больше двух слов на прощанье,
и покидай свои Дельфы.
Искра близости
предполагает
время разлуки.
Будь кротким, как свет на камнях,
как тысячи воплощений Будды,
как чистый...

Я обещал вернуться целым.


Мои молитвы по воде босой
Ступней уставших к ногам вестей;
Да будет светел наш теплый дом,
Да будет не пустотелым день.
И ночь пьяна, и безумен бал!
Наш алый вальс, где мы «воевали»...
И будут руки всегда верны,
И будут вёсны всегда в финале.
Пусть будет бронзовый наш восторг
Катиться к югу, минуя север,
В ночь накануне, когда мой Бог
Не возвратиться к моей постели.
Пусть наши кони наперегонки
Летят, в степях тишину сбивая,
Пусть в том мгновении жар...

Дынною свежестью - персика нежностью -
сахарной зрелостью - жадным губам -
всласть не насытиться! Солнечной спелостью -
течь - да не стечь, по щекам и рукам.

Вкус алычи... Винограда молочность...
Запах лаваша в тандырах-печах...
Бронзовый отблеск, играющий точно
солнечный зайчик на смуглых плечах...

Бог мой! - Шашлычная - дух приворотный...
Манты-касканов решётки полны...
Нет, не пройти равнодушной походкой,
мимо, влекущей к себе, чайханы.

Незабываемым воздухом горным -
не...

У здания Старой аптеки гостей встречает аптекарь. Он готов взвесить лекарства и микстуры от скуки и плохого настроения, подарить вам чудо. Для этого достаточно с ним сфотографироваться, прикоснуться или потереть на счастье бронзовый нос.
.
.
Старая аптека. Городок над Клязьмой.
Стены помнят времени прошедшего черты.
На прилавке склянки, банки пьявок, грязей,
мерка, пестик, ступка, порошки, весы.
Старенький аптекарь, чистенько одетый,
аккуратный, хОленый, на цЭпочке часы.
Предлагает...