Бренность

Ничего не хочу доказывать,
Громко споря, ниспровергать.
Жизни с жизнями наспех связаны —
Походя так легко оборвать!
Мне б успеть насладится бренностью,
Окунувшись в калейдоскоп
Постоянств, знакомств и мгновенностей,
Чтоб потом вжать усталый лоб
В холод вечности. Лишь — неспетое
Дошептать, дописать бы стих...
Мне одно известно бессмертие:
Прямодушная память живых

Ты помнишь зонт!
Сияющею крышей
Он укрывал озябший наш роман.
Пропел клаксон,
Как будто нам, чуть слышно.
Принёс звучанье ветер - меломан.

Крутился лист,
Играя с пузырями,
Под буро-жёлтым оком октября.
И новый вист
Упрямыми годами
Бросали мы, пытаясь обыграть

Осенний сон –
Отчаянность морщинок
И беспощадность бренности земной.
Ты помнишь зонт?
И тихий стук слезинок
По крыше счастья, чуточку седой.

Бесплотный дух парил над твердью
Старинных башен, стен. Вершин,
Покрытых хладом вечных льдин.
Внизу безумно бился Терек.

Кто в этот говор шумный верил?!
О тайне знал лишь он один.
Бесплотный дух парил над твердью
Старинных башен, стен. Вершин.

Гоним он бренностью и смертью,
Ему не страшен срок седин,
Не будит радость вид долин,
Не связан мыслей круговертью,
Бесплотный дух парил над твердью.

И в мире , где снова бушуют реальные грозы,
И дивные кони несутся и тают в тумане,
Властитель иллюзий подарит мне снежные розы,
Чтоб я обманулась, пусть вечно иллюзия манит.
Жара растопила тревожные сны и печали,
Тогда отчего же приснятся внезапно морозы?
И светская львица нас с гневной улыбкой встречала,
И в вихри метели кидала слова, словно розы….

А здесь, как и прежде устало гроза бушевала,
Зимы и в помине не будет, я вижу, я знаю.
И дивная девушка так перед ним танцевала,
Такая...

Колдовская ночь
Душу в клочь!
Сердцу – невмочь.
Разорвано в рвань.
Страх. Див. Длань.
В горле гарь –
Пустыни угар.
Мороз, жилы, врез.
Брызнула в очи Ночь.
Душа. Кровь. Топь.
Ночь – белый холодный хрусталь.
Усталостью проступила сталь.
Вселенский беззвучный звон…
Немоты смысл сгущён –
Кровью всей объяснён.
Вопль и крест.
Ров и свод.
То ли к смерти,
То ли к жизни приговор.
Знак и лик.
Под камень иль в лёт.
Крылом жжёт.
Высшим сбило с ног.
Чудотворен снега ток.
Воля.
Бог...

Безумный ветер опьянил свободой,
я, словно стих, рванулся в небеса,
но вдалеке, на грани небосвода,
иначе всё, и я попал впросак...

Мне нужно было с жизнью попрощаться
и позабыть житейский антураж,
тогда бы стал, как лётчик-камикадзе,
я выполнять духовный пилотаж.

Пришлось вернуться к бренности, доколе
духовность не подарит Иисус -
я выполню Его святую волю
и улечу от сатанинских уз....

Мне унынье в час ненастья чуждо.
Не тоскую и не плачу я.
Снится мне сиреневое чудо.
Слышу в роще трели соловья.

Позабыв о бренности и тлене,
И о всех невзгодах бытия,
Я вдыхаю запахи сирени
И внимаю пенью соловья.
31 марта 2011 г.

Я слышу локонов твоих шуршание
Храню по-детски безмятежный сон,
А губы помнят каждое косание
И твой пьянящий, сладострастный стон.

Одежд обрывки разметались по полу,
Как будто вихрем ветра сорваны
Не осознать, коль у желанья в плолоне.
Мосты для возвращенья сожжены.

Забыв о дне, о жизни и о вечности,
Порвав приличий бренности границ,
Тонули в неге ласки бесконечности
Лишь вздох и шелк прикрывшихся ресниц.

Люблю…. – слова срывались в шторм касания -
Желаю и хочу тебя я вновь...

«Быть, иль не быть?..» - вопрос «завис»,
в среде разнообразных мнений...,
где судьбам оным — смерть, на бис,
стрелою лишних поколений!
Кто не способны, море бед,
в гнев обращать, к своим тиранам,
покорно чтя их пошлый бред,
через ухмылки, к чуждым ранам...
Кто, искренне, уснуть хотел,
и видеть, в снах, предел мечтаний,
но смерть, лишь ценит «беспредел»,
к живым, во бренности терзаний...
И вечность, что всей жизни — суть,
под бедствия души — бездонна,
где время — любит только жуть...

Мириады созвездий скованных
Боль исчезнет в твердокаменной…
И по руслу, играя уключиной
Ощутить себя в жизни плаваний

Не прошу у Высшего нежности
Исчезает соль неизвестности
Руки пухнут от устали вечности
Что же там, за призмою бренности?

28.09.2005