Бремя племя

Я за луну сойду с ума, сгорю за солнце я в твоих объятьях
А небеса не стоят и гроша,когда не видно всех моих собратьев
Мы племя странное , нам срок века, мы знания храним столетья…
Холодными нас называют иногда, хотя пылаем жарко мы и ярко светим.

Всё! во грязь
сапоги не влипают,
Отстаёт
от лопаты земля.
Кто б ни властвовал,
власть не коря,
На Руси -
огороды копают.

Власть - то нефть продаёт,
то народ,
Газ по трубам
в Европу качает -
Вез валютных
счетов не скучает.
Вся надежда простых -
огород.

Калита ли
деньгою сорит,
Луноход ли
Луну объезжает -
Русь суглинок
с лопаты счищает
И - традиции
свято хранит.

С городов
вызывают родню -
Перекопкою
почву возвысить:
Чтоб от курсов
валют не зависеть...

Славяне! Помните всегда -
Иные были времена,
Вражды не ведала страна,
Едины были племена.
Родные Боги жили здесь,
Не знали люди ложь и спесь,
За Землю, Род, Родных Богов
Твой предок биться был готов

И Велес говорил с людьми -
Велеса слышали они.

Аккордом холодного неба
Дожди собираю в кулак,
В серебряных струях, как в струнах
Мелодией нервы вяжу.
Прощай ненасытное племя,
Где с Паном разгуливал Вакх,
Где лился вином ветер лунный,
И прятался черт в паранджу.

Аккордом безумного моря
Ловлю на удачу прибой,
В волнах, словно в нотном разгуле,
Ищу звукоряд для печали.
Прощай, Аполлон, и позволь мне
Содрать звук и вынув покой,
Сыграть тишину дикой пулей,
Что связки срывает молчаньем.

Последняя песня слетит с языка,
Словно...

Ты как будто бы есть, но и нет тебя вовсе,
Ты как будто бы весть из далёких краёв.
Исчезаешь куда-то, появляешься ночью
Принося словно в дар мне чужую любовь.
Ты как будто бы рядом протянуть только руку
И коснуться бы взглядом твоих черных ресниц,
А потом позабыть про унынье и скуку,
Беззаботно считая улетающих птиц.
Ты как будто бы мой, но чужой в тоже время,
Позови же с собой - я готова к пути!
В одночасье забыв это дикое племя
До конца лишь с Тобою хочу я идти.

Потянулся народ
на центральную площадь райцентра,
Наплевав, что жара,
что меж липами ветер уснул.
Уж не доллар ли сверху
там стали давать на два цента,
Чтоб из рыночной чаши
и русский бедняк отхлебнул?..

Там, где бронзовый Ленин
гладит из-под яркой рекламы
Вскользь на Знаменский храм,
три Руси сопрягая в одну -
Зоопарк на колёсах:
зверей переездные драмы -
Утомлённые волки,
медведицу клонит ко сну...

Но в основе народ
очарован не видом оленьим,
Но нестройной...

Без забот, что за племя над русской культурой,
И чего оно с нею решит -
Лето самое время заняться фигурой! -
/А культура - как есть - не одно с физкультурой/
По асфальту девчонка бежит.

После этаких бурь уж едва ль возродится
И державная поступь, и крепь...
Но фигура она, брат, всегда пригодится -
Пусть хоть вновь Бонапарт у Кремля примостится,
Пусть хоть половцы вытопчут степь!

Есть в далёкой Москве мужики-демократы:
Молодых заедаючи век -
Наркоманам, путанам и...

Я номер сердца набираю твоего
Оно молчит, наверое, не слышит
Его по жизни мало что колышит
И очень часто в отпуске оно
И вечный друг его автоответчик
Твердит что на покой ушло навечно
А в этот летний и дождливый вечер
Моё твердит: его, его, его!
И частые его командировки
Растоптаные сотнями помолвки
И иногда казалось бы что толку
И место для любви занесено
Сколько других оно не пощадило
Сколько чужих надежд убило
Я понимал, старался быть с тобою милым
Ведь ты одна такая в это...

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...

Я искала тебя в этом городе снов и сказаний,
Старики и юнцы мне порой преграждали дорогу,
И эротики свет, и слова все звучат на прощание,
Я искала тебя, и прости, я устала немного.

Было много ошибок, но радости больше бывало,
И стихов паутина нас вновь возвращала к началу,
Помнишь, лучшие сказки, тебе я когда-то писала,
И тонула в безбрежности глаз, а потом замолчала.

Что случилось? Как знать? И какая чужая стихия,
Как Летучий Голландец куда-то во мрак уводила,
И рождались романы...