Братья наши меньшие

Брат двоюродный, Боже мой!!!
Как постарели мы с тобой…
Как быстро время пролетело
И молодость видать отпела.
Пенсия к нам с тобой пришла…
Знать молодость, братан, прошла!
Вроде учёра были пацанами…
Гоняли предки тут за нами.
Уроки, чтоб не пропускали…
Науки земные все познавали!
Родной Союз свой поднимали,
Да! Малую Родину не покидали.
Мы здесь трудились, не ленились,
А Союза, брат, лишились…
Я так Дмитрий и не понял!
Кто ж Союз у нас отнял???
Была Великая! Громадная страна...

Брат, русский Ваня… боже мой,
Что твориться на Родине с тобой…
Куда не кинься… одни проблемы!
Кругом неразрешенные дилеммы.
Хоть к примеру, взять больницу!
В глубинках наших вереницу…
Где положат русского в палату,
Как говорится в гос… нашу хату.
Где сделают вид, что лечат тебя!
С улыбками на лице и как бы любя…
Недельки две в палате отлежишь,
Здоровья нет,- на тот свет загремишь.
Виновных можешь там не искать…
Их за века в больнице не сыскать!
Хотя врач… там сильно не виноват...

Меньше стало красок у зари
Небо хмурое упало наземь.
Пеленою белою блестит
Утро зимнее в зрачковой вязи.

Голые деревья чуть дрожат
Инеем, им никуда не деться.
Им ещё три месяца подряд
Можно только у костра согреться.

И зачем то год из года в ряд
Зимней пытке, подвергая тельце
Снегири над сквером гомонят
Важное свое, обстряпов дельце.

Тянется бесхитростный декабрь
Дымной змейкой из каминной тяги.
Года уходящего гробарь
Забери тоску и передряги!

Меньше недели до Нового года.
Дождь громыхает по крыше железной.
Что -то случилось с московской погодой,
Что-то такое, что всем не полезно.
Всем даже вредно! И девушкам юным,
Топчущим лужи, дымя сигаретами,
И «мерседесам», мерцающим лунно
В свете фонарном, нередко дискретном…
Их, земноводных, страшат реагенты,
Щедро разбросанные тракторами.
В лужах вода – цвета дегтя с абсентом,
Химия луж – словно жидкое пламя,
Жадно грызущее кожу сапожек
И беззащитный металл «мерседесов»,
И...

Брат Антоний и сказать что не знаю, цезарь
пьян как всегда ищет брута не поймёт где
беда и откуда, нам предательства ждать,
(как во сне и без сна уже год),(как цыганка
разбросила кости и сказала что ждать, ему
после, что убьют его в спину, друзья), он
не верит, да верить нельзя, что предатель-
ство рядом, случиться, недомыслие всюду
лучиться и обжорство кругом, и злодеи уже
знают его здесь конец, юний брут с ними тоже
стервец, не домыслить и нет, не сказать здесь
истории...

Брат с сестрёнкой рассуждают.
«У собачки нашей есть
Паспорт свой, его вручают
Всем породистым за шерсть!

В ветлечебнице, однако,
Документ отмечен знаком.
Мурка паспорт обрела,
Что породиста она!

Мы с тобой без паспортов.
Паспорт неоткуда взять.
Вывод, стало быть, таков --
Беспородисты, видать…»

«Но у нас есть папа с мамой.
А у них есть паспорта.
От родителей мы сами.
Знать, породисты тогда!»

Загрустил наш Авраам. Хитрая Ревекка
Прибрала сынка к рукам - делать человека.
Откололся Исаак ручкою от блюда,
Весь в работе, как ишак, на своих верблюдах.

Не приходит по утрам с порванной рубашкой
От какой-нибудь мадам от милою мордашкой.
Молодые в полный рост про отца забыли.
Стал отец им словно хвост не пришей кобыле.

Невесёлая пошла жизнь у Авраама.
Как-то надо украшать эту панораму.
Нет достойнее пути оживить житуху,
Чем на старость лет найти в жёны молодуху.

А, гори оно...

Как бы его начать красиво...
Стандартным: здрасте, я мессия?
Видал пришельцев, трогал йети,
Бывал на вон на той планете,
Во мне есть чип и передатчик,
И аура блестит иначе?
А дальше жалобы потоком
На бездуховный и жестокий
Мир, не приемлющий открытий,
"Алё, ау, ку-ку, проснитесь!
Я всем правительствам планеты
Открыл глаза, ответа нету.
Я обращался в Комсомолку,
Но снова не добился толку,
Намедни Знание, что Сила,
Меня на выход попросило.
Вы поняли, что это значит:
ОНИ - повсюду...

I.I. Однажды в единое части слились,
Сквозь борьбу меж собой и единым.
Миллионы небу кричали явись
И стань среди нас явью неповинным.
I.II. Родившись в истоках чудесного рая
Мальчик индийский, сбежавший в Тибет
Выучил всё, что можно, играя
И также, играя, нёс единый нам свет.
I.III. Единое чудо в борьбе двух религий
Не увидел никто. И новое в старом,
Путь сквозь сердца без рангов, отличий
Окреп в дыханье едином, одном.
I.IV. Окрепшие ветры не сломлены в духе.
Сердца...

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...