Бор

Вырвать день из памяти не сложно,
Что же делать с чувствами, скажи?
По каким путям пойдут, дорожкам,
Чувства, что сдержать мы не смогли?

Что поделать, в жизни так бывает -
Иногда сорвёшься, а потом
Думаешь, как сгладить ту обиду,
Что нанёс нечайно языком...

А потом, конечно, шёлк и бархат
Словно лёгкий нежный ветерок.
Ты прости, прости меня, родная,
Что сдержать себя в тот миг не смог.

Я борюсь с характером горячим,
Каждый день пытаюсь обуздать.
Иногда, конечно...

Наказать хотелось действием,
Подлеца за злую ложь.
Но нельзя — за то под следствие,
И на нары попадёшь.

Бьют законы со всей строгостью,
Людей малых и простых.
Им бороться трудно с подлостью,
И наветом людей злых.

На дай Бог попасть вам в общество,
С человеком мелким, злым.
Лучше горечь одиночества,
Чем общение с таким.

Всем и всеми недовольный,
Беспрерывно он бурчит.
Вас желание невольно,
С ним подраться посетит.

Но боритесь с тем желанием:
Взбучкой только навредим...

Прошлое вспоминается
И плохое забудется
А хорошее сбудется
Проживешь триста лет

Вспоминал вот все прошлое
Да и молодость пошлую
Был наивным да глупеньким
Пропистонил года

К себе в душу заглядывал
Ворошил все, загадывал
Да решал все обыденно
Дескать, так, ерунда

А года, гуси –лебеди
Померли уж родители
Так и молча ушли

Спохватился, да поздно уж
Жизнь не то, что баран чихнул
В бочке капли судьбы

Возвращаюсь в года те вновь
Когда верил и ждал любовь

Кто ж...

На чердаке заброшенного дома,
У треснувшей уже печной трубы,
Себе жилье устроила ворона,
Еще с осенней золотой поры.

Все под рукой, не дует и не мочит,
И мусорные баки за углом,
И там есть все, чего душа захочет,
Хвосты селедки, с плесенью батон

Бывает попадает даже мясо,
Такое уж воронье ремесло,
Нашла конечно далеко не сразу...
С жильем вороне просто повезло!

И вот однажды вечером холодным,
Борясь с ополоумевшей пургой,
Кляня мороз и зимнюю погоду,
Летит...

Душе достанет знанья одного,
Чтоб не грешить ни зрением, ни слухом:
Страданья происходят оттого,
Что наша плоть господствует над духом.

Мы все желаем Элитных утех,
Что око нам лакейски приближает,
И вожделен для нас чужой успех,
Чьё торжество наш чуткий слух терзает.

Ничтожный, умомудрие изгладь,
И мысль из простецов да не восстанет.
Какая несуразица желать
Того, что никогда твоим не станет?

Но знаю точно: эти гордецы,
Что ныне нарекаются элитой, –
Вчерашние воры и подлецы...

и ты, и я, мы все во власти
у этой самой главной страсти:

бомжи, пророки, прокуроры,
попы, поп-звёзды, полотёры,
менты, чиновники, вояки,
поэты, дамы и собаки...

она весь век владеет нами:
делами, чувствами, умами...

попом, пророком, прокурором,
ментом, поэтом, полотёром,
бомжом, чиновником, воякой,
звездою, дамой и собакой...

порою боремся мы с нею,
но всё равно она сильнее -

мента, поэта, полотёра,
попа, пророка, прокурора,
звезды, чиновника, собаки,
бомжары...

О наболевшем хочется сказать…
Как долго ненавистно и жестоко
Себя самих мы будем убивать,
Теряя без конца то зуб, то око?

Вселенную совсем не уважать,
С сознанием из каменного века,
Охотиться как звери, унижать.
Мы разве не из чрева человека?

Обиды, боль, отчаяние, страх,
И снова, из порожнего в пустое,
Выкрикивая клич на всех углах,
Что боремся мы только за святое.

Слова и действия, падение, полёт
Зеркально отражают мироздание.
Святое то, что с древности несёт
Добро и свет...

Мы два грозой зажженные ствола,
Два пламени полуночного бора;
Мы - два в ночи летящих метеора,
Одной судьбы двужалая стрела!

Мы - два коня,чьи держит удила
Одна рука, - одна язвит их шпора;
Два ока мы единственного взора,
Мечты одной два трепетных крыла.

Мы - двух теней скорбящая чета
Над мрамором божественного гроба,
Где древняя почиет Красота.

Единых тайн двугласные уста.
Себе самим мы - Сфинкс единый оба.
Мы - две руки единого креста.

1901 г.

Тише воды…. Белым-бело….
Дрожит светляк настольной лампы.
Кружится снег, как помело,
и тает в плоскости асфальта.

Пахнуло холодом – открой
все форточки – декабрь на сердце.
Слоится топь аллей слюдой
и тает заревом абсента.

Мороз по коже…. Лёгкий иней….
Скелет ветвей в склеп неба врос.
Скрепит борей, как крест могильный,
скрывая в хвоях листья роз.

Под шёпот глаз луна плывёт;
на волоске лучится свечка.
Шёлк крови, шерстяная плоть;
в окне – тысячелетний вечер.

Как на ладони...

Ты где то рядом..
В черном небе опять погасли три звезды,
Коснулось солнце края света
И выползает в тишине.
Оно не ведает преграды,
Сжигая, что пчелинный рой.
Мы ждали лета, как награды,
А получили страшный зной.

Поникли травы, сохнут ветви,
Бутоны приклоня к земле.
С рассветом набегает ветер,
Пыль разгоняя по листве.
Все ждет в природе изменений,
Но а в ответ, увы, жара.
Продлится бесконечно долго
Её мертвящая волна.

Ты где то рядом, дождь священный...