Бор машинв

Шелест лёгких шагов… Далеки…
Как хотело б Оно вечной нежностью
Расплескаться волною реки,
Омывая весь мир от небрежности…

Как хотело б Оно не грустить,
Уходя в серый замок из туч.
Как мечтало любить и светить,
И дарить чистой радости луч…

Как хотело б в слезинки из рос
Разбросать смех зари по траве,
Гладя чудо берёзовых кос,
Виться лентою яркой в листве.

Заблудиться в бескрайних лугах,
И, отведав нектара цветов,
Утонуть в серебристых шелках
Одуванчиковых куполов...

Прощение. Раскаянье.
И чуждое отчаянье.
Любовь неповторимая,
Как свет - неоспоримая.
Жестокость и проклятие.
Разлук чреды заклятие.
Святое покаяние.
Людей непонимание.
Чужое счастье – горькое,
Но тихое, безвольное.
И жизнь – попытка счастья,
Что сердце рвёт на части…


Я грешу с Вами в мыслях всечасно.
Я встречаю Вас в тёмном алькове.
Улыбаюсь пугливо, кричаще,
Не внимая словам о позоре.
Вы нужны мне. И с нежностью вашей
Я борюсь. Силы нет. Пропадаю.
Для меня Вы на свете всех...

Росою, балуясь природной – умывается простор
Близ низинки у пригорка, где холмистый косогор.
Светлый лучик из востока, пробиваясь из-за гор,
Молвит слово для росинки, начинает с ней говор:
День свершает грехи ночью и какой, по сути, спор,
Наделён живой любовь – всё ж бывает перебор.
Месяц вешний и, не споря, умиляя ночь-восторг,
Понимает – с лесу лепше удалять при свете сор…
Из ручья и по тропинке вышел в праведный дозор
Зайчик солнечный, доселе, вездесущий светофор.
Утром стал он...

Поросеночка свинья опасливо кормила,
в её заманчивом амбре оса узоры вила ...
Узревши то, был боров яр и крут, -
безжалостно - жалом в рыло ткнут!

Когда счастливым вновь проснусь,
Мечтаю встать с надежным другом
Своим – в ненастье, в злую стужу
Слыть маяком, вращаться кругом,
И посему с утра всегда молюсь…

Когда счастливым вновь проснусь,
Развею тишь сиренным звуком
Таким – в невзгоды, верным другу,
Полмира, взвив сердечным стуком,
И потому, что жив, таки горжусь…

Когда счастливым вновь проснусь,
То превращусь морским прибоем
Таким – весть, доносившим другу,
Что всё влюблён, не стал изгоем,
Тем и живу – всю жизнь борюсь...

У него-рожок пастуший,
Так же пряник есть, и кнут.
Выпасает наши души,
Президент, и царь, и плут.
Мы, как мыши заводные
За "щелкунчиком" идём.
Будь-то нам в умы живые,
Чин неравенства вживлён.
Где же, правда-матка Божья?
Затерялась средь дорог,
Что зовутся бездорожьем,
Но звучит призывно рог:-
-«Становитесь в строй плебеи
И в кулачный бой-ату!
Вас побреют брадобреи
После смерти, на посту…
Вы, за власть боритесь свято,
Мы ж поделим сами всё,
Вы, всего лишь здесь солдаты,
Мы-же...

Дорожка вела меж берёзками
В прелестных зелёных борах,
Мчался по ней виб-повозками
Кортеж весь в Штатских мехах…
Вольготно летел он просторами,
Войдя в восхитительный раж,
И погосты сшивал километрами
В авангарде головной экипаж…
Перекур – у камня со звёздами,
В златисто искристых цепях
Жива память о павших героями
В кроваво избиенных степях…
Здесь и Штатские дяди бывали
В незабытых с годами местах,
Гостями вернуться ль мечтали?!
На родимую… да в сединах…
Когда-то их судьбы...

Злой стяжатель Муравей
Лето красное трудился,
Лишь под осень спохватился, –
Дует северный борей.

Вянет, хмурится природа,
Стала портиться погода,
Краткой жизни божий дар
Променял он на навар.

Дом ломиться от припасов,
Но от скуки нету спасу,
Злой тоскою удручён,
К Стрекозе приплёлся он.

– Ах, сестрица дорогая,
Нет трудам конца и края,
Пустота на дне души,
Ты хоть спой или спляши!

Отвечает Стрекоза,
Озорная егоза:
– Лето красное даётся,
Чтоб лететь на крыльях к солнцу...

Первый класс наш дружный очень,
Лучшим быть он в школе хочет.
Мы читаем и считаем,
Буквы быстро изучаем.
В классе все мои друзья
Есть от буквы А до Я.
............................
Аня – староста отряда,
Боря наш во всём пример,
Вика-модница, всем рада,
Гоша мается без дел.
Дима стих по книжке учит,
Емельян цветок принёс –
Ёжик-кактус. Он колючий,
Женьку колет, аж до слёз.
Зоя много песен знает,
Инна Йодом мажет стул.
Катя краски разливает,
Лизе делает «тату».
Мишка словно...

Закрыт чертог от взглядов, потаённый,
Там Бог живёт, но, как бы, по соседству
С душой, в горниле кармы закалённой,
Имеющей огромное наследство…

Засов на двери той архи-дубовой,
Окошечки малы, едва заметны,
И спрятан дом за синий бор сосновый,
С тропинкой посерёдке неприметной…

Бывает, забредёт, да не случайно,
То схимник, то знаток писаний древних,
Чтобы открыть душе той мира тайны,
С собою увести в свято-деревню.

Поклоны бьёт, пороги обивает,
Стучит и наставления...