Болтун поневоле

1
Луна июльская сияла,
а ночь совсем тиха была,
но ветерка душа дышала…
и думкой, изредка, влекла…,
где, временами, лёгкий шорох,
создав кручин шумящих ворох,
по саду пробегал всему...
и пробуждал от спячки тьму,
что облекала властной сенью,
испуг красавицы младой,
кто, столь известною тропой,
ступая, словно лёгкой тенью,
приблизилась, в урочный час,
к свидания месту…, ждал где, спас!
2
Ещё никто не появился…,
но тут, из-за беседки, вдруг,
пред ней Дубровский очутился...

Загнулась «Берёза», под Пасху евреев…-
Душе вороватой – судьбой – подыхать!
И пусть либералы, от всех Моисеев,
«свободой усопшей» начнут донимать…
И не было горя…- Нашла, вдруг, причина,
ему протянуть чтоб, спасительный круг…
А доле…- депрессия…, то бишь, кручина,
петлю затянула…- Зри ж, сука, испуг ( ! ),
средь Лондона зарев из нудных туманов,
что вряд ли заметят потерю «дельца»…,
ведь мёртвая тушка, вне духа изъянов,
не их порождение черт, подлеца...,
якшаться с подобными чтоб...

Повесился сам… Иль ему подсобили…
Тут, как ни крути…- Березовского, нет!
Но, как же евреи, кругом, завопили ( ! ),
на мой предыдущий посыл…- О, сюжет ( ! ),
народы, вгоняющий, в споры-раздоры…-
Знать, Правда, на этой Земле, не одна…,
«дельцы» где, еврейские, вовсе не воры,
а Русь обнищавшая – им – не беда ( ! )…,
а некий итог «справедливы» воззрений...-
Ну, где же ещё, с их душой, загребать ( ? )…,
ведь «в этой стране», в покаянии «мнений»,
жулью ( Уж так принято! ) любят внимать...

На мольберте сменяют друг друга листы,
Как от ветра по осени падают листья,
Я неспешно бросаю в задумке штрихи,
Представляя, каким будет образ под кистью.

Ты напротив меня, замерев, без движений,
Обнажённой позируешь мне не дыша,
Я во взгляде читаю немое смущенье,
И на грудь то и дело спадает рука.

Я прошу потерпеть и представить картину,
Например, что гуляем мы в летнем саду,
Ты срываешь с куста расписного малину
И со мной разделить еще хочешь одну.

Я штрихи между тем обведу...

В рассвете догорает строка,
И чистая поневоле,
В письмах обливается тоска,
Словно тепло живое.

Час от часу удар сильней,
Лень зашла к святым порогам,
И с бегущих ночей,
Веет ласково невзгодам.

Грустный день! Пройдут года-
Вячеслав забудет в млечном покое,
Как обливается строка,
И тоска догорая поет.

Самоцветы, небесные камни,
Что-то в них запредельное есть.
Озаренные нежным сияньем –
Чтобы души людские согреть.

Эти камни для сердца услада.
Поневоле рождается мысль,
Что поэтами «Божьего града»
В них заложен таинственный смысл.

В них судьбу прочитаешь до точки.
Перелив драгоценных камней,
Как стихов сокровенные строчки
О любви, и не только о ней.

Чудотворная сила алмаза,
Бриллиантом на злате колец
Сбережет от навета и сглаза,
И сосватает пару сердец...

Вы послушайте, ребята, что я нынче расскажу
(Хоть сочтут вруном заклятым), правду-байку - просто жуть.

Как-то раз в глуши российской проезжал бродячий цирк.
На день там остановился, ну... на дружеский пикник.

Был удав необычайной там длины. И что таить:
Просидев за рюмкой чая, позабыли накормить.

А удав-то был не промах:
- Не дождёшься по часам,
Сдохнешь тут, пока накормят! Поищу-ка завтрак сам...

Так и сделал он. Впритирку, в щель случайную пролез;
Под шатром нащупав дырку...

Проходи, не стой же у порога..
Подойди ко мне еще поближе.
Не страшись, что я тебя не вижу,
И поговори со мной немного.

Знаешь.. Я еще все слышу ветер,
Как тогда.. Сквозь шлем и прямо в сердце,
Обжигая консонансом терций... –
Это он теперь за все в ответе.

Видишь – сумасшедше–пьяный всполох
По сей день в моих глазах искрится,
Отражаясь в незнакомых лицах,
То ли солнца, то ли счастья полон..

Слышишь? Смех мой снова серебрится
В небе.. Нет, не здесь. Гораздо выше.
Он тебе...

Подглядывал Коля, как моется мама…
Но бабушка, боле, глядеть не дала.
Ругать любопытного внука не стала.
С улыбкой спросила его, (как могла):

«И что же там видел глазастенький внучек?
Секретов от бабушки, думаю, нет!
А, коли ответишь, конфетку получишь.
Подумай, ведь должен быть честный ответ!»

Хоть был озадачен малыш поневоле,
Однако, за честность -- конфетка. И тут,
Глаза приподнявши, ответил ей Коля.
(Младенца уста никогда ведь не лгут).

И внук не соврал, было то-о-очно так...

Чтоб -- поиграть, пошёл гулять
Во двор к ребятам, Коля.
Но, лишь -- зевать, а не играть,
Знать, Коле поневоле.

На детском дворике с утра –
Рассказы о страшилках.
Но, ведь, «страшилки» не игра.
Не интересно шибко!

А, коли, скучен разговор,
Покинул Коля детский двор.
Как говорят, «без спросу»…
Без разрешенья взрослых!

Едва вернулся, а прошло,
Уж времени не мало,
От всех услышал лишь одно:
«Тебя искала мама!»

Как будто, потушили свет…
Казать боишься носу…
Страшней, видать...