Большие Крюки

Кто ошибется,
Кто угадает.
Разное счастье
Hам выпадает.

Часто простое
Кажется вздорным,
Черное – белым,
Белое – черным.

Мы выбираем, нас выбирают,
Как это часто не совпадает!
Я за тобою следую тенью,
Я привыкаю к несовпаденью.

Я привыкаю, я тебе рада!
Ты не узнаешь, да и не надо!
Ты не узнаешь и не поможешь,
Что не сложилось - вместе не сложишь!

Счастье - такая трудная штука:
То дальнозорко, то близоруко.
Часто простое кажется вздорным,
Черное - белым, белое - черным.

Спят курганы темные
Солнцем опаленные
И туманы белые
Ходят чередой...
Через рощи шумные
И поля зеленые
Вышел в степь донецкую
Парень молодой.

Там на шахте угольной
Паренька приметили
Руку дружбы подали
Повели с собой
Девушки пригожие
Тихой песней встретили
И в забой направился
Парень молодой.

Дни работы жаркие
На бои похожие
В жизни парня сделали
Поворот крутой,
На работу жаркую
На дела хорошие
Вышел в степь донецкую
Парень молодой.

Читал мезузу, кричал: «Дайте дорогу Архимеду,
(чтобы не попасть в лузу), вогнутых зеркал деду,
«эврики», винта, точки опоры». Марцелло, точил
свой меч, чтобы разрубить его торы или воздать
почести, а впрочем, всё едино, тина слов, истин,
крохи, камешки, (наполнили кувшин птицы),
убежал от себя, от синицы, увидел свой затылок,
чёрной дыры завиток, (ухмылок не терпел), (пру-
ды призмы, озёра линзы, мозоли судьбы). "А где,
собственно, были вы?"

Я свой счастье ни за что не упущу!
Мне держать мое счастье совсем не тяжело
Правда, иногда я от счастья кричу
ТАКОГО счастия нет ни у кого!

Победу мы отпразднуем 9-ого!
Они пусть празднуют 8-го мая...

У нас была Великая Отечественная!
У них – Вторая Мировая. :)))

Черные лодки из черного кипариса плывут,
Маслины глаз нежностью смотрят на свет свечей...
Опиум мой,
Когда ты становишься моим сном,
Я твой и больше ничей.

Руки находят друг друга в шелесте ларго...
Обретая следы, мы торопимся перейти на ты...
Ночи предвечные делить с тобой,
Научившись не оглядываться.
Опиум мой,
Когда ты становишься моей строкой,
Я твой и больше ничей.

Слово... дай ему высказать себя всей полнотой голода.
Под фолиантом неба сжатых губ...
Опиум мой,
Когда я...

Спариваться мы горазды слепо.
(Но! Природа шепчет о своём...)
В позах изгибаемся нелепо
перед похотливым мужичьём.

Наплевать нам, по большому счёту,
на благое... Важно, что - меж ног!
Слюни пузырями, пот ручьями -
выдержал бы трахальный станок.

Белыми цветами украшаем,
низменно-паскудный интерес...
Мыслями нескромными страдаем:
кто и, как бы, на кого залез.

Семяизвержение налево:
в зад, на пол, за щёку и на грудь...
Баба - бомба! Просто королева!
(Только, без детишек, как...

Я на это больше не поддамся,
Мне опять не хочется страдать.
Нет ни в чём на свете постоянства,
И обманут дружбою опять.

И опять поманят добрым словом,
Обнадёжив, снова оттолкнут.
И во мне, страданий горьких полном,
В сердце боли, раскалённый прут.

Сколько ж было их, кому наскучил,
Или нужным им, быть перестал.
Сколько ж раз, восторг в презренье тучи,
Обратившись, мглою накрывал.

У меня всегда друзей хватало,
Но при этом, я один всегда.
Средь людей, я как в толпе вокзала,
Не...

Ладони, большие, шершавые,
С большими узлами суставов,
Крепко обхватив древко вил,
Мерно кидают сено наверх,
К бездонному синему небу,
Стараясь попасть точно в центр,
В точку мирозданья свежей копны,
Боясь засыпать совсем, с головой,
Создателя Сенной Вселенной.
А он там, на верху, дед Родион,
В простой выцветшей рубашке,
Вспотевший, и довольно весело
Раскладывающий сено по краям,
Не забывая утрамбовывать внутрь,
Радуясь свежему вечернему ветру,
Вершит стог - вершину Вселенной.

Жизни бОльшую часть,
Жил меж каменных стен.
Притушил души страсть,
Добровольный мой плен.

Я раздолью полей,
Предпочёл тихий быт.
В нём тревог нет путей,
Он уютен и сыт.

Но ударной волной,
Перемен взрыв догнал.
Не сломав за стеной,
Сквозь неё душу смял.

И от боли в ней я,
На мгновенье прозрел.
Пустоту бытия,
Вдруг увидеть сумел.

Только поздно менять,
Что-то мне – я остыл.
Жизни бОльшую часть,
Быта пленом прожил...
Марковцев Ю.