Бокал

Без начала, без конца, он игрок, а не играет,
(врёт, всё песни распевает), без соратников?
один? сам себе он господин? он как волк, его
изнанки, перевёртыш и фантом, он химера, он
как слон и мангуст и хорь, куница, новый, стар-
ый, «кукрыникса» (дыры прежние у нас?), не
спешит, кричит атас, не торопит и не ищет ....
не один, он в поле воин, без прострации и ш
ока, он успел, он был жестоким, добр, как все
он, опоздал, припозднился, всех догнал/дост
ал, времени, пространства сон, он...

Старым стал медведь совсем,
Он теперь в обузу всем.
День-деньской медведь рычит,
День-деньской медведь ворчит,
На охоту не сходить,
Как ему теперь прожить?!
Так и жил он, и худел,
Мясо он во сне лишь ел,
Вспоминал медведь про сон,
Из груди медведя стон:
- Так ведь можно умереть!
Как мне мяса не хотеть?!
Постоянно я рычу,
Ночки все клыки точу,
Жить малиной просто срам,
Я добуду мясо сам!
Утром брёл он по тропе,
С думкой грустной на уме.
Подошла к нему лиса,
У лисы в глазах...

Никто не хочет быть нелюбимым,
Всяк стремится туда, где тепло,
Где тебя назовут: милая, милый...
Приласкают, пригреют, где уютно бок о бок.


С кем раскроется сердце нежной луною,
Осветится волшебным фонариком путь.
Понимание душ обрели мы с тобою,
Еще глубже хотелось в глаза заглянуть.


Это тайна двоих — сквозь судьбы лабиринты
К точке встречи нечаянно вдруг подойти;
И ворота запертые стали открыты...
Линии жизни сумели в косичку сплести.

Шагает труп живой,
а этого ведет,
И по бокам конвой,
укутанный в тулуп,
Не выжить, не суметь среди тайги и скал,
Посередине – смерть, а по бокам – оскал.

В барачных сквозняках и белый свет, и дом,
Ни даты на крестах, а номера кругом.
Полуживой скелет,
душа внутри и честь…
О смерти справки нет, а о бессмертьи есть.

Просто идти бок о бок и молчать,
Молчать о том, что трудно говорится.
Прохожих улицы идти не замечать,
Молчать о том, что на душе творится.

Слова так мелочны и вовсе не спасают,
Не стоит ими нарушать земной покой.
Их слишком часто без нужды бросают,
Давай мы просто помолчим с тобой.

Давай ты что-то спросишь звонко,
Я улыбнусь, взгляну и промолчу.
И тишина проснется ночью громко.
Где тот покой, что так теперь хочу?

Мы утаим про все свои проблемы,
И о любви с тобою...

Возле меня внезапно, остановился слон!
Он меня не коснулся даже,
Просто стоял рядом
и грел весь мой бок…
Я стоял обомлевший,
думал - будет ожог
Но слон стоял спокойно
и смотрел куда - то в бок.
О, боже! Как слон дышал!
Я коснулся его нежной и теплой кожи
А слон вдаль взирал….
МЕЧТАЛ!

Бык, шёл лесом, напролом,
Место он искал под дом,
Та зима, не за горой,
Тёплый угол нужен свой.
Вдруг пред ельником густым,
Встал барашек перед ним:
- Ты куда, дружище, прёшь,
Ног совсем не бережёшь?!
Отвечал степенно бык,
Он к вопросам уж привык:
- Скоро, видишь ли, зима,
К нам пожалует сама.
Я хочу построить дом,
Наслаждаться тёплым сном,
Только стройку, чтоб начать,
Нужно место отыскать,
И на нём уж, без зевот,
В месяц дом поставить тот.
У барана интерес,
Он за словом не...

(мелодии? трели? на самом деле? в конце
концов, или более чем, во всяком случае, в
свою очередь, Б-г весть как, на первый вз-
гляд, одним словом, мало сказать, бок о бок
и рука об руку, с глазу на глаз, его муку?)
***
Он, как ни в чём не бывало, как будто что-то
случилось, произошло, для кого-то, а не для
него, включал дуру, а может так оно и есть,
(как ни в чём не бывало), здесь или там,...
а впрочем, всё равно, лишь бы слово взыва-
ло, или делало вид, связать времени, гриб...

На тёмной глади селфи облаков
лежат под плоскодонкой рыбаков
в багровой декорации заката.
И можно бы надумать кучу слов,
и подсчитать словесности улов,
но ты со мной – и большего не надо.
К чему пейзаж запутывать в строку,
когда вот-вот и станет ровно восемь,
когда понятно даже дураку,
что вслед за летом точно будет осень,
что жизнь и смерть в родстве между собой,
что есть Париж, Донецк, Сахара, Анды,
что снова нам вести незримый бой
с комариком в периметре веранды,
что филин...

В пальме кроны вековой,
Свила птичка домик свой,
Скоро вывела птенцов,
Стал уютным милый кров.
Вдруг явился утром слон,
Был какой-то странный он,
Хмурый был и горделив,
Взгляд его был суетлив.
Слон на пальму ту взглянул,
Громко в радости вздохнул,
Стал чесаться слон о ствол,
Он в блаженстве томно цвёл.
Птичка вьётся пред слоном:
- Домик мой, слон, ходуном!
Пальму больше не тряси,
И изволь скорей уйти,
А иначе удружу,
Я тебя, слон, накажу!
Слон на птичку посмотрел,
Усмехнуться...