Бой со смертью

Не верь, не бойся, не клянись!
ведь в клятвах, нет спасения
Люби- безумно! без границ! ...
До боли! ... До забвения!

И ты поймёшь как сладок путь
и вкусишь плод познания
пройдёшь по лезвию любви
от Рая до заклания!

И на краю остатка дней
За миг, до бесконечности
Ты вдруг поймёшь, что лишь любовь
Имеет место в вечности

Начирикай воробей
Мне хоть трохи счастья.
Знаю,скажешь не твоё
Предрекать судьбу.

Ты попробуй,мелкий птах,
Потрудись от части
Хуже то не сделаешь,
Живы ж ,не в гробу.

Понадеюсь,обманусь,
Если что,поделимся.
Ты чирикай,не ленись,
Тяжко друг совсем.

Ах какая стерва жизнь,
Под несчастья стелется.
На тебя друг полагаюсь,
Не боись,не съем...

Демонов люди страшатся
(Тревожит, что в ад попадут).
Брата обидеть, увы, не боятся;
Пекло пугает - а там и живут.

Дракона на троне ругают,
Монстра не видя внутри.
И мир под себя изменяют;
И что же выходит? Смотри…

Тарас Тимошенко

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцатый опус

Мрамор любят пустые сады,
Расточимся по тусклым аллеям,
Яблок жаждать ли, мертвой воды,
Выйдем хоть к бледномрачным лилеям.

Желть запомни, холодных лепнин
Темность гордую, негу подпорок,
Черных роз каменеющий сплин
Облечет еще гипсовый морок.

Станет матовый яд кисеей,
Чернью батика золото спрячет,
И над каждой тлетворной змеей
В цвете палом царевна восплачет.

Пятьсот двадцать первый опус

Днесь златое на красном...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать второй опус

Македонское ль солнце, Тироль
Наши бледные тени встречает,
Пьян свободой мышиный король,
Ангелочков Левадия чает.

Небеса от пылающих губ
Возгорятся и кубки пустые
Налиет беленой душегуб:
Лирам кафисты петь золотые.

Милый август, где арки твое,
Сени щедрые, емин услада,
Пусто вкруг, лишь горит остие
Магдалины ли, Евы близ ада.


Пятьсот двадцать третий опус


Яд веков истомил алавастр,
Где вечор баловались...

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать четвертый опус

Ефраим и Вифания спят,
Кора бледные розы лелеет,
Побиенные тще возопят,
Остие их в обсидах белеет.

Не успели к фиванским столам,
Хоть с младенцами яды пригубим,
Мел нейдет вседворцовым юлам,
А и мы одиночество трубим.

Где еще колоннады темны,
Где безсмертие Ироду снится,
Узрят лишь фавориты Луны –
Кровью нашей серебро тиснится.

Пятьсот двадцать пятый опус

Золотую парчу гробовой
Хною феи тиснили иль черви...

Личинка комариного отца яйца младая,
Пристала к старой комарихе, видавшей виды,
Ты вот мол многое, если не всё ведь знаешь,
Видала на своём веку и ведала, на многих языках болтаешь,
Так, расскажи скорей, не будь в обиде,
Поведай истину, что будет с нами комарами после смерти,

А если точным быть, и в жизни круговерти,
Что там в трансфере стоило бы рассказать,
И даже если сможете так правду доказать,
Когда мы все, состаримся и попадаем на поверхность,
Родного водоёма и исчезаем...

Друг ушёл из жизни почему-то,
Казалось бы – чего ему не жить,
Но Ангел Смерти поступает круто,
За нас решая, быть или не быть!

Отмучилась душа и отлетела,
И беспристрастно взирает на то,
Как её бездыханное тело
Сперва отпоют и зароют потом!

Так в чём же жизни смысл, кто нам ответит,
Чтобы понять и жизнь пересмотреть,
Ведь всё свелось к тому на Этом Свете,
Что родились мы, чтобы умереть!

Нам не понять Божественную милость,
Когда уходят лучшие из нас,
Но смерть – это всегда...

«…И ВЕЧНЫЙ БОЙ»

Наш мир подобен в чём-то полю нескончаемой борьбы
Всех против всех: невежд и просвещённых, правых и неправых –
Где в этом противостоянье сводят линии судьбы
Людей, и целые народы, и могучие державы…
Но всё же человек собою в самом деле не был бы,
Когда б, помимо распрей иногда жестоких и кровавых
Весьма, не с хаосом как таковым его извечный бой,
Да ещё только не сраженье трудное с самим собой!

С рождения жизнь и смерть едины,
А человек имеет тень,
И с ней они неразделимы,
Как смена суток - ночь и день.

На первый взгляд все непонятно
Но я попробую, друзья,
Вам объяснить незаурядно,
Что жизнь и смерть делить нельзя.

Сандал, что в бусы превратился,
Или бамбук, что на двери,
Из ветки в доску возродился,
Не поменяв себя внутри.

Он так же древом остаётся-
В доске, шкатулке иль мосте,
А тень и форму он изменит,
Тогда, когда сгорит в огне.

И с человеком та же участь...