Богини баст

Лазурного моря оттенки
Сверкали палитрой богатой,
Она танцевала фламенко
На фоне багровом заката.

Движения - протуберанцы
Изысканого силуэта
Мерцали в пронзительном танце
Под ритм уходящего лета...

И сами рождаются звуки,
Мелькают в воображеньи,
Слышны каблуков перестуки
В её вдохновенных движеньях.

Стремительно руки взлетают
Изящными птицами к свету...
А солнечный диск угасает
На фоне вечернего лета.

Она танцевала фламенко,
Богиня импровизаций,
На пирсе, на крохотной...

В моих руках жизнь Вселенной
Оказалась просто так
Теперь стала не столь откровенной
В мыслях, чуствах, даже снах...

Ведь жизнь свою не берегла я
И до чужой мне было все ровно
Но в моей Вселенной
Есть не только говно.

Там все иначе, по-другому
Там нет ни боли бытия,
Ни страха, нет ностальгии прошлому
Нет ран приданий, нету зла.

И вот держа в руке мою Вселенную
Скотилась по щеке слеза
Надумала мысль одкровенную
Разве не Богиня своей судьби именно я?

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...

Я помню твою улыбку, твои глаза.
Капли звезд на твоих волосах.
Ты любила стоять у окна,
И рисовать цветы на облаках.
В кружевах…

В тонких тетрадках сказки о любви.
Тебе не хватало солнца и крыл.
Ненавистные тени стен и углы,
Корабль твой уж давно уплыл.
А я не забыл…

Стрелки часов с тобою не дружат.
Зависть богинь запечатлена.
Покорности твоей ветер не заслужит,
Ты совсем не в него влюблена.
Не твоя вина…

Белый снег за твоим окном,
Ты не давала ему скучать.
Теперь мне...

Как изукрашен августовский сад -
Какие яблочки на дереве висят!
Их знала Олимпийская контора:
Богиня Гера, яблоко раздора,
Гордыней взбудораженная спесь…
Но яблочко ещё древнее есть!
Ответ, не покорившийся векам:
Зачем же не ударил по рукам
Творец всесильный взбалмошную Еву -
Чтобы внимать стенаниям и реву
Рожающих? Чтоб наши праотцы -
На тернии смотрели да волчцы?!
Не спрашивай у тёмного народа.
Не боги мы, и смертные… Свобода! -
Вот что течёт не только по усам:
Бог создал нас...

Сонет 90

Уж если ты разлюбишь – так теперь,
Теперь, когда весь мир со мной в раздоре.
Будь самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!
И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не разрешится ночь
Дождливым утром – утром без отрады.
Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб снова я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее.
Что нет невзгод, а есть одна беда -
Твоей любви лишиться...

Когда-то девушка жила,
Её Родантой звали,
Прекрасна, розово-нежна,
Тонка, как лань пуглива,
Прелестны все изгибы.
Поклонников толпа при ней
И все не терпеливы.
Однажды ворвались в покой,
Ломая дверь, как звери.
Богиня Дивная узнав,
О нравственной потере,
В цветок преобразила, назвав
Роданту чудной розой,
Её поклонников в шипы.
Таким апофеозом
Закончился апофеоз судьбы.

~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Такие всем дала уроки,
Надеясь впрок пойдут намёки.

Луна. Кругла. Бледна. как призрак.
Огромный желтый глаз и черный небосвод
Все звезды сбились в кучу. Страх их низок
Все ждут, когда настанет день, когда Луна моргнет.

Луна степенна. Хладный блекс. Мороз по коже
Она бог тьмы. Безжизненной, пустой.
Она любви богиня. Может быть. Быть может,
Оставить всех вас и уйти с Луной?

Ты как звезда в полночьной тьме
Что освещает жизнь любя
Не знаю как признаться мне
Как сильно я люблю тебя!

В тебя Богиня Красоты
Так безнадежно я влюблен
Ты воплощение мечты
Ты мой прекрасный дивный сон

В полночьной тьме и тишине
Пишу тебе я эти строки
Не знаю как признаться мне
Как чувства все мои глубоки

о поэт-своевременник
ты
временной совремет
межкожные буквы твои
навыворот простыни
высеменяются
откликом эха

стихи

звенят и звенят
полощут врата у эдемских роскошных садов облаков
и входят собой
богинь сотрясая кристаллами нежить в волнах
и в роз лепестках
берега
холстов твоих грез

поэт

сменялась луна
когда я
стучала стакатто по клаве ночной тишины
я отчаянно клеила «мы»
на якоря
у края раскрашенной бездны

глаза

фарфоровых рыб
и движений следы
так нетрезвы..