Блик

Мы две бабочки – свет и тень.
Наши танцы грустью полны.
Я б с тобою хотела лететь
К возрождению новой весны.
Через призму мерцающих крыл
Просочился нежнейший блик.
След от крыльев моих застыл,
Превратившись в таинственный миг.
Мы две бабочки – дрема и явь.
Плачем грёзами в золотом.
Мы по небу чистому вплавь
Полетим, не вернувшись потом.
Мы друг друга крылом ласкаем,
Пыльцой разукрасив мир.
Холодно. Мы от любви сгораем.
Погружаясь в прозрачный эфир.
Мы две бабочки – жизнь и смерть...

Лишь с дозой сразу видишь смысл
А если без, то выйдешь в тень,
В тени со смыслом, с дозой в цель
Пускаешь кольца коромыслом.
Где страх рождается и сила,
Ухмылка, яркий цвет и блик, -
Где это будет есть, и было,
Где страх забыт или убит.
Где есть та нечисть, что смеётся
Над страхом, дрожью и огнём.
Мы никогда с ней не сойдёмся,
Мы никогда с ней не умрём.

Я забываю , что вчера,
льды жемчугами восхищали,
их снежный трепет лишь хандра,
Нужна ли мне хандра? Едва ли.

Я забываю Ваш эскиз…
Седой узор в мой нежный триптих
был восхитительно красив,
но лишь поверхностен и блик стих.

Bonne chance, мой мудрый ловелас,
каприз Ваш тонет в междулетьи…
Мои цветы и без прикрас,
благоухают в многоцветьи…

© Copyright: Маргарита Бахарева, 2010

Встречая душу по одежке,
Не веря никому.
И нервно теребя застежку,
Смотря на блик бриллиантовой сережки,
Имеет верность одному.

P.S. Так уж сложилось то поверье,-
Не принимаешь в дар.
Не открываешь незнакомой двери,
В предчувствии необъяснимых чар.

Уснувшие в больничных койках боли, вы вспомните катетеры и трубки.
Обрезанные ногти были хрупки, ломались, но царапали до крови.
Прости мне беспокойные рассветы, я плохо сплю, когда сжимают стены.
Я плохо сплю в сиянии сирены, меня везущей в мир с другого света.

Лежащие в подушках мягких косы, вы вспомните металла косновенья
И лязг железа – нот высоких пенье, повисшее над остовом занозой.
Прости мне неподвижные упрёки, стекающие по шершавой коже,
Стекающие на алтарь, на ложе к Весне...

Ночь жаркого лета.
Я пройдусь одна до проспекта,
Бриз чёрного моря,
Улиц шум и шелест прибоя.

Стук шпилек по камню,
Лунный блик словно вышит гладью.
Свет фонарей у причала
И без тебя я летним ветром стала…

Наш Париж, будто шёлк срывая
Вдаль летит, в мгновенье замирая.
В эту ночь мечты не в моей власти
И рвутся ввысь минуты нашей страсти.

Ириски – в гранитных розетках,
верёвка, расщель, молоток,
шуршание щебня и ветра
привычный привольный глоток.

На спуске. Легко. Без потери.
Не тянет тяжёлый рюкзак.
Глядят любопытные звери,
и птицы считают твой шаг.

В краях, где людей не бывает,
в диковинку им человек,
а что, человек убивает,
не знают за краткий свой век.

Поэтому села синица
на дранный палёный бушлат,
по пуговке бьёт, веселится,
и вот уж – синичник ребят.

Лисица следит с интересом,
и запах тушёнки влечёт...

Душистый сад, ветрами охлажденный,
Цветистый берег, вечная молва,..
И Я, рассветом новым пробужденный,
И Я - новорождённая волна.

Скала, спиною укрывающая лес,
И море, со скалою на ладони,..
И я - то ангел, то незримый бес,
И я - в уже оконченной погоне.

Шумит ветвями позабытая листва,
И птица каждый миг себе щебечет,..
И Я - о брег разбитая волна,
И Я, предвосхищавший эту встречу.

Сияет блик на сердце отраженьем,
Хоть сердца никакого уж и нет.
Оно, как солнца яркое свеченье...

Благотворительность для прессы,
Блик фотовспышки и принцесса,
Одарит нищего едой,
Красуясь платьем пред толпой.

Купивший чин свой дворянин,
Весь разодетый как павлин,
В своём дворце устроил бал,
На деньги, что всю жизнь крал.

Принцессы, принцы, короли,
Все от людей произошли.
Судьба их ставит над толпой,
Корону дав над головой.

Не хуже их народ простой,
Он кормит королей едой.
Рабочий утром рано встанет,
Чтоб сыто жить могли дворяне.

Принц юнный на коне гарцует,
Народ...

Дней через шесть, проснувшись рано,
Он, подозвав к Себе Петра,
Иакова и Иоанна,
Сказал: "В дорогу нам пора".

Взойдя на гору, Он молился,
И вдруг блеснул пред ними блик,
И вид его переменился,
И стал Христа светиться лик

Ярчайшим светом; воссияла
Великолепьем неземным
Его одежда. И стояло
Два древних мужа рядом с Ним.

То были Моисей с Ильёю,
И Пётр сказал: "Учитель, здесь
Так хорошо нам быть с Тобою,
Что не хотим иных чудес.

Для вас три кущи мы раскинем..."
Тут глас с...