Бла-бла

Пус-ская по течению блажь любви
Ректификованной... Забавно впрочем. Стоя
Искусство более нескромно
Тем паче в каждом «Я» укромно
Отождествление сидит: рискни сорви
Но не соври! От вожделения зноя
Едва ль укроешься. Момент лови.

Симпатичный мальчишка,
жить не может без книжки..,
он куда-то, зачем-то спешил.
То знакомство, как вспышка...
С дипломатом под мышкой,
в коридоре с вопросом кружил.

Вот приёмная рядом,
а ему очень надо..,
непременно с вопросом зайти.
...Вам помочь очень рада,
если книга - награда...
Забегайте, так - после шести.

Шесть часов. - Добрый вечер!
Может кофе по-крепче?
...неожиданно тема пошла...
Разговор безупречен,
по минутам размечен,
не какой-то пустой бла-бла-бла...

Так он...

Как много слов бросаем просто так,
И сколько заявлений наших бойких
Валяется, как мусор, на помойке,
Как вовсе непригодный в жизни шлак.

Всё реже стали видимы дела,
Всё больше оправданий – «не под силу».
Значенье обещаний заменило
Навязчивое бла-бла-бла-бла-бла…

Идеями, надеждами летят
Слова, опережающие мысли,
Без всякого практического смысла,
С претензией на уровень цитат.

Вот так и я вам пару слов напел.
Пора делами важными заняться –
Поесть, поспать, напиться, прогуляться...

В ритме реггей падает первый снег,
словно пишет стихи седовласый старец,
и бросает на землю сырые строчки.
Веет эхом. Бледные вены – и смех и грех.
Реквием, нежнее осеннего вальса,
заливает палатки цветочниц.

Первый снег – благозвучное бла-бла-бла.
Пунцовые кисти рябин приправлены
пергаментным мехом. Известковые тучи
шуршат над восковыми домами.
Ослепительная глухота пространства,
словно вскрытая раковина моллюска.

Засыпая не чувствуешь боли.
Время крошится мелом, рисуя...

Что с деньгами за напасть?
"Бла, бла, бла", – бубнит нам власть.
У людей насчёт рубля
Слышно только: "бля, бля, бля…"

Человек умирает
Оттого, что нечто его убивает.
Но что его убивает –
Он и сам лишь подозревает.



УРБО-НИРВАНА

в большом городе
легко так затеряться
в целующих улицах
и я опять окунусь
в прогулки весенним вечером
чтобы исчезнуть
в шуме и огнях



ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ И БЕЛЫЕ КАРЛИКИ

никогда не встречаются вместе
полные идентичности или совершенные противоположности
хотя все мы в чем-то двойники (взаимозаменяемы?)
я превращусь в тебя, ты – в него, он – еще в кого-то
ввиду...

В мире столько интересного постоянно происходит.
Жизнь нисколечко не пресная. Непрерывно колобродит.
В недра мировой политики (бедный, ко всему привык)
Проникает аналитиков тренированный язык.

"Положение ужасное." Диктор лает - ветер носит.
Кризис - рыба, типа красная. Журналист филе лососит.
Сколько их в филелососинге кто призвание нашли.
(А хотелось в баблокосинге.) И в анналы не вошли.

И в порочной бесконечности лижут общие места.
А душе, ей нужно вечности. Где покой и красота...

Резонаторы, камертоны, где ты оный, слуховой
аппарат, ритмы в ряд, звуки, нет, не до скуки,
слух, голос, зрения колос, краски, картоны, ри-
совая бумага, тишь, тушь, дзен, дзинь, бум, уж,
не берись за гуж, говори, что дюж, бла-бла-ла-
ла, нота ля, нажал две (клавиши) «ре», октава,
пел: «моя, хороша, жена клава, дочь мышь», и он,
…………………………………………………………….
молодец, (маг), монитор отец, покрыл себя ак-
рилом, не видел разницы, экран дразнится,
красное на красном, ромб, круг, квадрат...

А где-то там крадется Чингачгук, лучший друг!
Нырнул через кротовую нору, он как-то вдруг.

Вдруг смотрит по тропе враг идёт.
Вот дела!
Он розу нюхает и что-то там поёт…
На! Стрела!
Летит прямой наводкой, прямо в цель.
Не одна!
Повержен враг, чтоб больше он не смел,
Никогда!
Гулять там, где индейская тропа пролегла,
Навсегда!

Подумаешь, смещение времен, всех дотла
Сожжет мой верный друг Чингачгук,
Неспроста!
Он знает, кто мне враг, а кто друг
Без бла, бла.
А мне придется их...

В БИБЛейскую эпоху правил Культ БАБЛа,
Духовный суррогат вливали людям в Души –
За Слово Божье выдавали богословское "бла-бла",
Которое Дар Неба – Искру Божью в Душах тушит.