Бить или не бить

Благословен, Гармония, твой Путь,
Где ты всегда страдала от пародий,
Калечивших твою живую суть
И естество, присущее Природе!

Вкушая, как итог, ту Благодать,
Устав лукавить, бить и устрашаться,
Страдалец стал тебя воспринимать,
Не смея Чудом вдоволь надышаться!

Хоть заново всё надо начинать,
От ила жемчуг отмывать придётся, -
Природе много надо возвращать,
Не рассуждая, чем всё обернётся!

Неси ж в Природу любо-Благодать,
Красу и истину к Всевышнему Сознанью,
На благо ближнему...

Нам гирлянды сосуль – чепуха:
Крыша мёрзнет под снегом и едет -
От сосулек спасёт Ж К Ха,
Поведя к коммунальной победе!

Не только уголовники – все раньше в руки ломики
Бывало брали! - Дворники ломали толстый лёд…
Теперь – сплошные комики, нетрудоалкоголики,
Смакуют кинохроники под выкрики «Вперёд!».

Пусть растут в Ж К Ха платежи,
Наша крыша в пути и в сосулях!
А бабуле в очках подскажи* –
«Не сиди под сосулей на стуле!»

Шагают на прогулочке по льдом покрытой улочке...

Оставив в харчевне двух дюжих парней,
Старуха ушла. Только двери за ней
Успели закрыться...
- Уверен ты в том
Скажи, Ратибор, что до места дойдем?
Старуха не выдаст? Уж больно хитра!
- Забыл, что не ею плелася игра?
Она - лишь пособник в желанье моем,
Которое, знаешь, росло с каждым днем.
Теперь мы у цели. Меня не сдержать!
Хотя бы и жизнь тут пришлось потерять...
Вот уже в двери старуха. Сияя:
- Пойдем. Поджидает тебя молодая...
Чужая невеста... Невиданный грех!
О! Боги за это...

Морозный вечер. За окном февраль.
Метель заносит снегом лобовое...
До полика прижатая педаль,
Мотор надрывно, перетужась, воет.

От фар лучи, застрявшие в стене
Внезапно вставшей снежной карусели...
Идет кино о той былой войне,
В которой многим не дойти до цели.

Февраль знобит блокадный Ленинград
И каждый день длинней любой недели.
Дорога жизни. Покидают ад
Детишки, позакутавшись в шинели.

И вьет узор на лобовом февраль,
И быть теплу, коль через смерть проскочат.
Водитель...

Слепая темнота окутала вуалью мой сладострастный стон
Хотелось закричать бежать от этой боли узнать что ты прощен
На тысячи осколков мне небо поделило гонение мое
Огонь мне лижет ноги яд целует губы молю чтоб все прошло
Так хочется ускорить объятье черной смерти вкусить ее яства
Сломать грудную клетку вырвать злое сердце швырнуть к ее ногам
И корчившись от боли сгорая в немом крике я падаю во тьму
Спасительной прохладой мне омывает душу звучанье тишины
О, смерть моя подруга безмолвие...

Бьётся сердце в прозрачно- невидимой тишине,
Каждый стук выверяя, на до остановки и после.
Может хочет сказать- успокойся, ведь годы совсем не те.
Чтобы чувствовать всё, а не быть либо около, либо возле.

По песчинке, по капле минуты сползают вниз,
Все вопросы оставлены в прошлом, не будущим, не настоящим.
Остаются мгновения от снов и немых реприз,
А желания сбывшихся грёз, в хороводе бесстыже- пьянящем.

Параллельны пути, с теми кто, понимание своё бережёт,
Невозможностью встречи...

Моя песня прекрасна, потому что –
это песня жизни
на узорчатой веточке вешней вишни.
Моя ночь вдохновенна, потому что –
это ночь под снегом туманно-жемчужных садов
в доме из лунного света.
И ты, мой слух, мой взгляд, мой поцелуй –
полной луны олива –
серебристо- воздушное
око окаменелого дна ночи –
так хлебосольны стихами, приветливы
дрожью остывших развилок,
что сердца тромб выливается сталью
звезд из замерзшей грудной решетки,
и не хочет биться, только в одной груди...

Отчего головушка, отчего болит,
Отчего мне муторно и темно в глазах.
А вокруг всё тихо — ночь и город спит,
Ветер завывает, хочет нагнать страх.

Не пугай — я пуганный, знал ветра сильней.
С ног они сбивали — не смогли свалить.
Хуже ветра буйного, встретить злых людей,
В лицо улыбаются, в спину стремясь бить.

Тикают настенные, мне часы: ,, тик-так».
В окно барабанит, дождик проливной.
И болит головушка, не уснуть никак,
Муторно на сердце — потерял покой.

Суматошной жизнь в мире...

Дайте сломаю запоры и вышибу дверь,
Атомным взрывом в куски этот мир разнесу!
Что ж от меня вы б хотели увидеть теперь,
Если мой друг мне сказал, что поём мы попсу?

Не пережить той обиды невинному мне,
Но перед тем как нарежусь я и застрелюсь,
Мокрой бродячей собакой провою луне
Антипопсовый и антикоммерческий блюз.

Может быть, это расплата за наши грехи:
Идиотизм на экране - в порядке вещей.
Где вы слыхали, чтоб пели с эстрады стихи,
Видано ль вами, чтоб пелись там песни вообще...

Немало среди прочих есть людей,
Что пишут что-то, спорят до икоты.
Уж лучше бы сажали сельдерей,
Ведь только кони дохнут от работы.

А эти от работы не умрут,
Загнуться суждено им от безделья.
В народе их писаками зовут,
Все их Союзы хуже богодельни.

Кукушкой они хвалят петуха,
Когда петух в восторге от кукушки,
Им на подворье крыльями махать,
А словом бить больней чем колотушкой.

Кто наступил на их мозоль, совсем
Не важно нам, ведь все они Мессии
Речь от лица ведут вселенной...