Бить балду

Я ещё пока делаю глупости,
И живу не рассудком — душой.
Не люблю я в общении сухости,
Иль когда напоказ — простой .

Когда парень-рубаха с виду,
Но с двойным его сердце дном.
Он под ним копит все обиды,
И при случае мстит потом.

Скучно мне наперёд рассчитывать,
С кем общаться и что сказать.
Пусть жизнь бьёт, будут в ней за битого,
Двух небитых потом давать.

Буду жить я как жил — бесшабашно,
Честь и совесть свою хранить.
В реку-жизнь не войти нам дважды,
А по плану нельзя...

Болезненно-зеленоватый ритм с прослойками капели и битого стекла
февральского экстракта, эмбриональный уголек на свежести топаза,
соломенный парфюм землистой атмосферы под ногами, нервозная игра
беспечного сознания, поточный выхлоп уличного бега, сток облачного газа
над головой выводит ленью минерал сетчатки. Нагое дребезжание
древесных вен в истерике пернатой, вечерней карамели протяжность
до Арктики остаточных явлений, слепое обожание
полов и многомерность поцелуев оста на мятном...

Ты молод, мир как на ладони,
Ты о себе готов кричать,
Тем более, когда ты склонен
Талант свой миру возглашать.
Ты жаждешь славы и признаний,
Ты мыслью, открываешь дверь,
Уже в пути… Но путь изгнаний
Реальней. Верь или не верь.
Из тысяч – только единицам,
А остальным – путь Суеты
Им звездный час всего лишь снится –
Талант не даст свои плоды,
Не прикоснешься к тленной славе,
Не обогреешься в лучах…
Благослови себя. Забавой
Не станешь ты в чужих речах.
Тебя услужливая пресса
Не...

Но не скажешь, что я – от Бога,
Проще нет… И печален взгляд,
Одолела меня дорога,
И никто мне нигде не рад.
Все решаю свои проблемы,
И свисают до пят долги,
Чередою стоят дилеммы,
Бьют наотмашь трудов плоды…
Преклоняюсь пред каждым первым,
Отвечаю беззубым ртом,
И себя уж изжили нервы –
Мир земной стал давно кнутом…
Ничего не прошу у Бога,
Закрываю уста для себя,
Непроста у детей дорога,
Только Бог в помощь им, да я…
Испытанья идут чредою,
Между строк наполняют ум,
И строчу без...

Который день уже молчит перо,
Бог чередует опыт и Писания,
Так двадцать лет мне Божее дано
Чрез многие затишья и страдания.
В момент забвенья – две тоски во мне -
Мирская боль и тягостность желаний,
Но я должна играть от Бога роль
И черпать так нектар для созиданий…
Божественность Уроков – велика,
Божественность молчанья – входит в Планы,
И так ведет Великая Рука,
И так целит Писаниями раны…
Когда же боль и катится слеза,
С одним вопросом к Богу обращаюсь:
Когда пройдет мирская...

У любви – да не один исход,
У любви – да не одно начало,
Мудрый тот, кто мудростью зовет
Этот путь, не знающий причала.
Все рожденья – лишь сюда ведут,
Все рожденья – мысль здесь заостряют,
Все рожденья здесь приобретут,
Все рожденья здесь всегда теряют…
Этот путь – от Бога на Земле,
Этот путь – не знающий преграды,
Каждый ищет счастие себе,
Каждый ищет долгие награды…
И не знают, что любовь дана,
Как великий путь для совершенства,
И не каждый знает, что цена
У любви ни дети, ни...

Живём,
от всех напастей хоронясь,
и всех,кого в душе своей храним мы -
хороним,
а когда схоронят нас -
хоронящие будут хоронимы.

Лишь только приоткроешь жизни дверь -
а смерть уже в окно твоё стучится,
на миг лишь сердцу радости доверь -
и сердце новой скорбью источится.
О,смерть!
Навеки преданы мы ей,
я в бытие такой же гость случайный,
но мне теперь - без матушки моей
придётся постигать Вселенной тайны.
Она меня ждала,не чуя ног,
последние осенние недели
и,позвонив,сказала...

Талисманом на счастье мне станет,
Перо птицы, что ветер принёс.
О полёте хранит оно память,
Небе синем из сказочных грёз.

В нём границ всех земных непризнание,
Разделяющих страны и нас.
Покорённое в нём расстояние,
И о дивных краях в нём рассказ.

Воли в нём и свободы дыхание,
Мощность удали, крыльев размах,
И загадка, и тАинство Знания,
Что живёт высоко в небесах.

Свежий воздух и речки журчание,
Необьятность и песен печаль,
Нам их осенью спев на прощание,
Улетают на юг птицы...

Мутные кровоподтеки аспидных морщин тротуаров.
Зеркальная влажность апрельских фантазий. Дождь провожает меня сегодня.
Я научился любить его серые скользкие локоны, его поджарый
звон серебра, лед колокольчиков, золото,

потерявшее цену в скрученной грузности туч. Пустота
разгружает уличный хлам, молчание окон поет совершенней.
Олово неба стекает забвеньем,
но что есть любовь, как не отрешение; что есть красота,

как не скрытая чувственность холода. Я буду особенно откровенен
с тобой...

Многократно терзаема
От эпохи былинной,
Из багрового зарева
Выйдет Русь исполинной.

Под ветрами упругими,
Вопреки изуверам,
Золотыми хоругвями
Прославляется Вера.

Не Руси быть разгромленной
Сатанинскою силой,
И как прежде несломленной
Остаётся Россия.

И спесивой Америке,
И любой силе вражьей
Впору биться в истерике
От живучести нашей.

Вы пока рукоплещете,
Слыша русские стоны,
Но ещё затрепещете,
Ибо нас – миллионы.

Попирая безславие
Впавших в ересь пустую...