Библиотека

Беру роман я с книжной полки,
Культуры нашей яркий свет,
Зачитанный до самой корки,
Былиной стал прошедших лет,
Прошёл проверку в поколеньях,
Внёс память в кольца на деревьях,
Они хронометры живые,
Дубы из сказки вековые.
Вёл гений Пушкина всех нас,
Формировал сознанье наше,
И с ним мы становились старше,
Из года в год, из класса в класс,
Чтоб либералам2 рассказать,
Чью и почто3 ругаем мать4.

1.Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен.
2.«Русский либерализм потерпел...

В грязИ* и дряни извалявшись,
Через неё сам выбрав путь.
Измажешь в этой грЯзи счастье,
И чистоты уж не вернуть.

С души не смыть как с пола пятен,
И не убрать уже следов.
И навсегда душою грязен,
Тот, кто жить ею был готов.

И часто прячет внешний лоск,
Душ мелких и пустых потёмки.
И даже гениальный мозг,
Они обманут словом громким.

И служит богачу учённый,
Не умный — хитрый при деньгах.
Он совести забыл законы,
Ему неведом стыда страх.

Но как бы не блистали внешне,
В...

Восемьдесят лет назад это было…
Красная Армия немца громила!
Орёл и Белгород, освобождая она…
Громила немца без страха тогда.

3-я и 63-я армия Брянского фронта!
Громила врага от восхода до заката
солнца…
Не давая ему не минуты передышки,
Приговаривая его к смертной вышки.

За вероломное в 41–м, его нападения
И за все им убийства и разрушения…
Немец захватил, третью часть Союза!
Но не исполнил гитлеровского наказа.

Всю территорию Союза захватить!
Раздробить его, а народ...

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...

Вот - чудаки! Вот - материал для басен!
Избитых образов и старых масок пир!
Синедрион игривых ипостасей…
Вот он во всей красе – еврейский мир!

Вальяжно за столом расположившись,
Борясь мгновенья с собственной слюной,
Поговорив, наевшись и напившись,
Сидят – доволен каждый сам собой!

Один как будто бы в библиотеке –
Бумаги разложил, поставил сок,
И наплевать ему на всех на свете –
От дел его отвлечь никто б не смог!

Две дамы встретились, наиграно обнявшись,
Салонные беседы...

Тома библиотек покрыты серой пылью,
Под тяжестью каркасы стеллажей трещат,
Служители архивов сонно и уныло
Людскую мудрость сторожат.
Страниц написано уж более, чем нужно
Но лучше стало ль жить нам оттого,
Что мудрость книжную натужно
Мы в память вдалбливали батогом.
Книги важны, здесь спора быть не может,
Важны, как память, как помощь для труда,
Но тот вовек не будет мудрым, кто не вложит
В тиши рождённой мудрости туда.
Трудиться и стяжать святое вдохновенье,
Что здесь, что рядом...

Энджейл! Брось всё. Приезжай!
Буду ждать в своём вигваме.
Заварю китайский чай.
Позвоню к обеду ламе,

И скажу: -«Не нынче, гуру!
Мантры петь мне недосуг.
Я к обеду жду Лауру.
Без меня, мой старый друг».

Дверь Марго ключом откроет
Мастер спрячет свой кальян.
Она жестом успокоит.
И присядет на диван.

Я у ног её прилягу,
Начну с пальцев – целовать.
Неприлично это магу –
Чувствуя, не обладать.

Как МерлИн не восхищаться,
Её талия и грудь…
И как мне не подниматься
Выше...

Март препаршивый. Дождями всё плачет.
Ох и тоскливо порой по утрам!
Скоро опять ковыряться на даче.
Может быть, выпить сегодня сто грамм?
Можно. Заначка имеется, кстати.
Но ведь сто грамм – это только предлог.
На пятистах мне, дай Боже, устати.
Если же больше – найду ли порог?
Стоит ли пить, если утром покойником
С неузнаваемой мордой лица,
С запахом, словно из ямы помойной,
Буду себя ощущать, подлеца?
Впрочем, на водку не очень-то тянет.
Если уж честно, мне пиво милей.
Только вот...

- Хорошо жить без гестапо,
Быть возлюбленной Христа,
Если кто полезет лапать
Взять за шкирку, как кота…
Иль не брать, когда приличный
И надёжный человек…

- Что ж, мадонна, всё о личном?
В тишине библиотек
Жизнь играет словно брага.
Столько девок бы паше!
Ну, а там, в глуби оврага…
Не об этом… о душе!

- Да и там, легко и просто,
Широко, пройдёт и полк,
Чай свои, не Коза Ностра.
Иногда тамбовский волк,
В сотоварищах с луною
Наведут такую грусть,
И тогда я, братец, вою!
И...

Что помним мы о древних греках?
Лишь то, что некий Гераклит
Вошел во все библиотеки
И был собаками убит.

Скитался не в роскошных тогах
Босой, голодный, по росе...
Себя всего влагал он в Логос.
(отсюда Слово, знают все).

И по подсказке Афродиты
Он именем своим, нахал,
Зашифровал: у Геры - клитор,
Он всем об этом рассказал!

Над шуткой этой неприличной,
Сердясь, смеялся даже Зевс.
Чтобы наказать героя лично
Старик с Олимпа даже слез.

Того божественного смеха
Всегомерический...