Безумье

Да что творим, не ведая не зная?
О чем пророчат ощущенья нам?
Ведь в бренном теле лишь душа живая,
Все остальное первобытный хлам.

Душа, подарок данный кем-то свыше.
Храним ее в скелетах разных тел.
И тот кто свыше , души эти слышит
За пустотой обычных жизни дел.

Поговорить бы по душам с собою,
Поведать, в общем, смыслы бытия,
И как поладить душам с головою…
С душою в соре ну никак нельзя.

Сижу задумчивый на небо пялясь,
И жду, на голову прольётся свет.
А мысли все зудят, и...

Мы настроили скрипки тел до полного натяжения.
Промедление -
Скольжение между обладанием и принадлежанием,
Великое воздержание прелюдии паузы.

Моя в солнце рук...
Ты больше, но не меньше…
Между ритмом и плавностью,
Между настойчивостью и замедлением...
Тянуть эту паузу невесомости,
Пока мы не произнесены друг другом насмерть.
В цветочных пальцах ветви фортепьяно,
И сердце фортепьяно слышит высь...
Оттенками рая в руки входить,
Отпуская величие, к ногам падать.
Испепеляющим...

Кто ты, в семь по вечере
Накрывшая на стол стихи
Этим золотом глаз, обожженным на небе,
В этом платье, обнаженной до пят,
Эти тексты делая откровеньем..
Целовала жизнь в губы
И била их в кровь строки.
Воск медлительно капал
В нимбах горящих слов...
Называл слог за слогом
Затихал
В ожидании наших скрещенных рук
До разрыва теней
Под одеждой усталого ветхого мира...
Я однажды проснулся,
Я однажды стоял у провала
И обмакивал сердце в твои чернила,
Этой бурной реки над небесным...

Дерево расцветающих листьев...
Где-то тут плачет время, и мечтают ангелы.
Высеченное кончиками пальцев...
Вспышка погружения...
Когда тело становится цветением
В этих глаголах принадлежания.
Это тебе, раздевающая сердце моё
Послесловием словесным
Там, где звук произносит вечное,
Там, где лезвия твоих разведенных ног...
Весной в твои вены...
Это для тебя, мой бог.
Чтение безудержных откровений,
Где мы в любви признались этим листьям новым,
Чтоб нежностью напиться.
Где поэзия...

В этом мире Земном,
Дела нет никому,
Что я в теле больном,
Пью безумия тьму.

Что давно моя тень,
Тело взяла моё.
И живёт в нём мой день,
И моё бытиё.

Я из тела ветра,
Меня прочь унести,
Попросил во вчера,
Но в него нет пути.

Тело тень увела,
В нём живёт средь людей.
Без добра и без зла,
Тьмой пустою своей.

Только нет никому,
До того в мире дел.
В нём не верят уму,
Обезумевших тел.
Марковцев Ю.

Весна что ты творишь с моей душой!
Взываешь сердце чаще биться,
И белой-лунной голубицей
Порхаешь сонной ночи тишиной.

О, вы виденья радостного солнца
Из сумрака стремленья в высь.
Смирилась взбалмошная рысь
Прелюдий ласки принимая соло.

И ей, что выпила вино объятий
Захочется еще, еще…
Касанья рук, касанье щек.
И неги теплых вздохов, восприятий!

Сквозь сумрак серый мерзлых облаков
Так радостны мгновенья неба,
Как бесконечны чувства недра!
И льется серенада пленом слов...

Хочу жить, творить, мечтать,
Полной грудью дыша.
Чтоб от счастья хотелось летать,
Чтобы светом наполнялась душа.

Среди строгих общественных мнений
И глухо закрытых дверей,
Рядом видеть бы без сомнений
Таких, как я - немного "двинутых" людей.

Таких...с изюминкой,
Моих... с творческой безуминкой.
Научиться бы вместе видеть как в детстве:
Всё в ярких радужных красках.
Когда дракон живёт по соседству
И с легкостью верится в сказку...

Я Флага пред врагами не спускал,
Хоть он бывал потрёпанным и рваным,
Но, свято помня тех, кто воевал,
Я гордо нёс его по океанам.

Был сорван Флаг имперской сволот'ой,
Да не один, на кораблях всех разом.
И оказалось, Флот уже не твой,
И правит Флотом всякая зараза.

На Флоте, что Союза был стеной,
В угоду подлым НАТО-вским пог'анцам,
Крест голубой, да жирный и косой,
Поставлен был на радость иностранцам.

Печально, но крестовый флаг бывал,
Врагам на милость, спущен перед ними...

Отзвуки, Отблески, Флейты
И кавалькады свечей...
Твои изысканные пальцы,
Трепет жестов...
И в них апрель...
В блеске бемольном,
В черных розах,
В скольженьи белых клавиш
Шах...
В тех пальцах, что вдоль музыки любили
Искать ветра,
Смотрящие в благоговейность ночи,
В всемирность снов,
В ту милость мимолетных строчек,
Летящих в шелк
При взятии бастилий бренных
И в звон границ...
О, бог мой, я тебя расслышал
В параде лиц.
Где тайна грани удлиняет
Изгиб огней...

Мотыльки опалённые,
Первозванные фавны,
Расплескайте чернильную кровь
В оркестровую яму небес.
Уроните схоластику цвета,
Пусть дрожит пьяно-пьяно,
Пусть летит венценосная
Пробелами крови сквозь текст.
Пусть помолится Бог
За сошедших с небес черной буквою,
Где прочерчена ночь для рождения белых стихов...
Где во всех словарях, становясь и телом и Духом,
Ты - забытый апокриф,
Громко тающий в бренность альтов.
Призываю любовь, с ней мы не были всуе,
Нас домой понесут на руках
По...