Бездна

«Тень заглянула в миг. Он был из многих струй»,
Звенящих, перламутрово-прозрачных.
Ей захотелось в нём оставить поцелуй,
Но, горе, - как она была невзрачна.

Лишь прикоснулась раз, и блеск игры потух,
Прозрачность поманила чёрной бездной.
В ней проявился, будто, леденящий дух
И стало в миге неуютно, тесно.

Как беспощадна жизнь, и как бесстрастен миг -
Вмещает, провожает, равно, в вечность
Весь многомерный шанс и чей-то бледный лик,
И боль упавшей тени, и беспечность.

Усталый...

Сгорают сны, как свечи, на рассвете,
Их в пропасть дня легко уносит ветер,
А там они становятся стихами.
И остаются в этой бездне с нами.

Мы ждем зарю, как ждут порой ненастья,
И все-таки и в этот час мы счастье
Оставим где-то и опять крылаты.
Стихи мои – за сны мои расплата.

И пусть их снова мир такими видит,
И пусть меня любя, возненавидят,
Я украшать их, милый мой не стану,
Они со мною до другого стана

Дотянутся, когда ты нас покинешь,
Стихи мои в них сразу старт и финиш...

Кошка, живущая у автотрассы,
Десять раз за день перебегая
Путь смертоносно грохочущим массам,
Ни на секунду не помышляет,
Что, может быть, завтра, а может, и раньше
Даст глазомер только чуточку фальши
И на асфальт покореженный снова
Ляжет пятно из шерстинок и крови,
Ляжет дороге цветастой обновой,
Вызвав желанье объехать подальше...

Кошке плевать на несущийся ужас,
Кошка имеет свои девять жизней...
Солнце, кипящее в утренних лужах,
Справит по ныне назначенным тризну.

Город...

Укутана снами и дивными тайнами скрыта,
Метельная ночь нашей страсти была так светла.
И дивная женщина вьюгой прозрачной увита,
За окнами где-то моя Берегиня прошла.
Она улыбнулась, швырнула нам снег на прощанье,
И снова вернулась любовь – этой вьюгой увита.
Мы жили в тревоге и неге, храня обещанье
Тому, кто за дальней чертой нас хранил незабытый.

- Храни тебя Род, - ты тогда, улыбаясь, сказала.
И в этих словах я почуяла силу заклятья.
И дивная вьюга на улице снежной плясала,
И мне...

В Космосе
и соседние звёзды
разделены бездною!

Знаешь ли ты свой предел?

Когда ледяной снегопад в голове,
Горячая сталь в ногах
Замешали дорогу, ведомую
Неизбежным инстинктом дыхания.

Где слабость, избытком силы,
А вера, последнее здание
В разрушенном городе ночи,
В руинах воздвигнутой бездны.

И мертвое одиночество
Ощутимо до хруста костей.

Где тебя не носило,
Ищущий нить границы,
Чтобы заштопать сердце поэзией…

На небесах трудился дивный бог
И в кузнеце творил он чудеса.
Чтоб на земле не сбились и не смог
Злодей сынов обидеть, занялся
Он чародейством, и чудесный меч,
И дивный щит он Ладе приносил,
И перстень страсти из огня извлечь
Там кузнецу хватило, знаю, сил.

- Будь осторожна, - он жене сказал, -
Все эти вещи вовсе не игрушка,
Они страшны, когда их тьмы оскал
Похитит, завладеет. Лада слушала,
И улыбалась только в тишине.
Она –то знала чародейства силу.
И вот он Чашу дивную, во тьме...

Во многом, видно, пред тобой
Я был неправ.
Ты поддалась досаде злой,
Меня узнав.

С тобой несли мы до черты
Наш счастья груз.
Здесь обрываются следы…
Не трусь, не трусь.

Уйти достаточно причин
Без рюкзака,
И бездны не перескочить
За два прыжка.

Свободен будет мой полёт,
Как никогда.
А что меня под кручей ждет?
Вода, вода…

А ты осталась в вышине,
Мой стыд, мой грех,
И не заплачешь обе мне.
Твой путь – наверх.

Достигнешь ты своей мечты,
Где день застыл,
Но по...

Зимнее проклятие,
леденящий зной
открывает во мне
двери сонной океанической бездны…

Как хочется сбросить этот подвальный мех,
обнажить остроту восприятия
и бегать ветром по траве,
собирая солнечный смех
на ресницах, льющихся пыльцой…

Проникающее ранение –
декабрьский горизонт лезвием
бесконечности…


P.S. Сытость притупляет чувства

На черной виселице сгинув,
Висят и пляшут плясуны,
Скелеты пляшут Саладинов
И паладинов сатаны.

За галстук дергает их Вельзевул и хлещет
По лбам изношенной туфлею, чтоб опять
Заставить плясунов смиренных и зловещих
Под звон рождественский кривляться и плясать.

И в пляске сталкиваясь, черные паяцы
Сплетеньем ломких рук и стуком грудь о грудь,
Забыв, как с девами утехам предаваться,
Изображают страсть, в которой дышит жуть.

Подмостки велики, и есть где развернуться,
Проворны...