Без вести пропавший

Я благодарная тебе,душа-горлица,--
На "небо синее" моё могла спуститься,
Проворковала, обняла крылом пушисто,
И поделилась Красотой любви лучисто.

И в небо чистое любви--взмахнув ресницы,
Я с благодарностью парю души -зарницы.
Немного надо для неё, лишь трепет ласки,
И нежность--белое крыло доверьем сказки.

Наверно нужен алый миг зари весенней,
Пусть и далёкая она, но в час осенний
Она мне силы придала чудесной песнью,
И окрыляя подняла сердечной вестью.

Пусть не печалится...

Плохо было при Иди Амине -
Голодно, отсутствовал причал…
Выручали нефть и алюминий…
Впрочем, даже он не выручал!

И народ Уганды прямо с детства –
Будь то смерд, понтифик, феодал -
Здорово шалил – то в людоедство,
То в маразм от голода впадал!

Не хватало мяса, сала, тмина.
Пустота кругом – куда ни кинь…
А потом не стало и Амина.
Помер наш Иди Амин: аминь!

Скучно там, в Уганде, без Амина.
Слышен львиный рык и львиный зев.
Счастья нет в Уганде и в помине.
Голодают жители… и лев...

А давай в вечно-зеленом поле ромашковом
Завтра около рассвета встретимся
Пару жизней не виделись,Пару истин не вместе были,
Пару печалей умирали врознь.

А давай в вечно-рассветном воздухе мысленно
Потеряемся только вдвоем, мы сверим часы
И на несколько тысяч секунд,На несколько фраз,
Нам так много вести разговоров вскользь.

А давай в вечно-сердечном ритме приглушенном
Мы почувствуем вкус глаз напротив,
Столько жизни в них,Столько счастья - растопчем,
Столько мыслей вне...

Сегодня ночь расцвечена иначе
Скрипят шаги в сугробах вдоль домов
Приходят гости в час, что был назначен.
Уходит в прошлое уставший Старый год

Как хочется, закрыв за Годом двери,
Сберечь от старости любимый старый дом
Налить гостям шампанского в бокалы,
Себе ж налить кубинский старый ром

И стелется под гомон разговора
Сигары запах, запах пирога
Взлетают фейерверки у забора,
Которые врывает детвора

Угомонившись, затихает праздник
Стихает новогодний хоровод
Волшебно освещает...

Моя Душа меня ведет
Вселенной тайны раскрывая.
И беспределен тот полет
К вратам сияющего Рая.

Молю ее лишь об одном,
Чтоб с высоты той не сорваться
И на пути нелегком том
Достойной до конца остаться.

Белый стон небытия, пот февральской колесницы,
Снег искрится, снег дымится в обмороженных руках.
Весть из глухоты души, серебристая лисица
Непротоптанной дороги, дрожь лазури на губах.
Сонный почерк, сонный хмель, свет, застрявший в минерале
Лун туманных, липких глаз недоношенного солнца.
Ватный шлейф седых аллей, соленые шпили сада,
Целлофановое небо, ветра ледяной каркас.
Здесь искать смиренье старцев, здесь плодить пустыню сердца,
В одиночестве табачном пить вино остывших рек.
Здесь...

Путь из двенадцати колец,
Проходит Русь изнемогая,
Как будто подписал Творец,
Явь геноцида извергая.

Две с половиной тысяч лет,
Прошло, настала – Водолея -
Эпоха Русов - Возрожденья,
Руси-России - звёздный Перст!

Чрез тридцать тысяч обернётся
Вновь Рыб созвездие и Солнце,
Станет зависимым, с Небес
Сойдёт опять на Землю бес -
Подобием еврея-монстра.

Созвездье Рыб, уйдя из звезд,
Сферу откроет Водолею -
Освобождение Небес
Вознаградит теплом Борею!

Две с половиной, в Море...

О чадо четырех стихий, внемли ты вести
Из мира тайного, не знающего лести!
Ты зверь и человек, злой дух и ангел ты;
Все, чем ты кажешься, в тебе таится вместе.

Тени в темноте гуляют, ночь и тишина.
Центр зала освещает полная луна.
Дева на коленях плачет перед алтарем,
Словно жемчуг слезы льются по щекам ручьем.
«Отче наш, спаси младую, душу, Ты, мою.
Ведь с рассветом покидаю Родину свою.
Ждет меня жених богатый в дальней стороне
Только ходят, темноваты, слухи лишь о ней.
Жениха вампиром люди величают здесь,
А меня – невестой мертвой… Разнеслася весть…»
Скоро! Скоро солнце встанет! Запрягут коней.
Скоро матушкины слезы будут лишь о ней…
Ярко...

Среди лесов, полей, избушек
Люблю я проводить свой досуг
И слушать кваканье лягушек
На пристани замшелых досок.

Смотреть на пруд, прикрытый тиной
Дышать корой мохнатых елей,
Вести беседу с доброй псиной,
Ракушки брать с песчаных мелей.

Пусть жалок вид седых избушек,
Ущербность видишь в них едва ли.
Они как часть лесных речушек,
Коряг, грибов, болотных галей.

И потому в родном краю
Готов я стариться и чахнуть.
В кувшин воды речной налью
И свежей мятой буду пахнуть.