Без вести пропавший

Поливает ликером мартовским
Вечер-плакса…
В одиночество тусклых дорог
Примеряю пустое пространство -
Без-тебя, не-с-тобой, но для-нас…
И дай бог…
По карнизам гуляю тенью
И в тени,
Где-то снизу,
Ниже-ниже -
Жизнь в пыли
Суетится павлиньим бешенством,
Мнется в бок…
А мне что…
Мне с тобой неспешная,
Видит бог,
Губы мазать ликером мартовским
Да брести
В без-тебя, но в для-нас пристрастием
Без вести.

Ветер осенний. Укутана даль
Туальденором мышиного цвета.
Серых дождей затянула вуаль
Грустный пейзаж «Улетевшее лето».

Этот прогон не объехать никак
- плата за вечность, не требуйте сдачи.
Вдоль по дороге бредет Керуак,
Специалист по влагалищам тачек.

Щебень, песок. Неудобен и мглист,
Глинисто скользок, осклизл, неприятен
Путь от погоста. И постмодернист
Вдаль со своею котомкою катит.

Что там, в котомке, чуть слышно звенит?
Грустно-печально. Слегка по-сиротски.
Под ноги молча...

Вновь на рассвете лучистые токи
По небосводу и морю текут,
Вновь облакам и прибою несут
Весть о живущем на юго-востоке.

И наступают желанные сроки,
Ближе и ближе зари торжество.
Вон появилась корона Того,
Кто обитает на юго-востоке.

И не спеша золотые потоки
В небе расширились, и через миг
Лик ослепительно яркий возник
Над океаном на юго-востоке.

Там заповедные наши истоки
Там поселяются наши мечты;
В центре сияния и теплоты
Бог обитает на юго-востоке.

Желтая луна
Елей верхушек касаясь
Перемещалась...

В моем краю
Синева озер поселилась-
Пахнет хвоею.

Бутон пиона,
Радугу извергая,
Лето принес....

Травы увял-
Вести в лес принесли
Желтые листья.

Веет прохлада.
Белая ночь над простором
Летнего неба.

Пахнет весною-
Крикливых птиц караван
Взгляд провожает.

Утихнут вьюги,
Зима умерит страсти,
Ждет весны приход.

Вновь одиноко
Плачет осень листьями-
Ветер холодный.

Ночь отрицает
Утра счастливый исход.
День...

Мой язык не для чужих ушей.
Он для Вас, для сладкой, как… гостинец.
Не могу без Ваших я траншей,
Потому как старый пехотинец.

Запах боя мне – благая весть
О сраженьях, яростных и мглистых.
Для меня, поверьте, это честь -
Встретиться с такой кавалеристкой.

Долг солдата – дерзким быть как зверь.
Резким…нежным… Нега и отрада.
Муж. Неслышно отворилась дверь.
И пошла такая канонада!…

Счастливый и свободный, веет ветер.
Краснеет над горами небосвод.
Закатный час. Прохладный, чистый воздух,
простор и свет...
Мы движемся вдоль Поля,
усталые, открытые душой,
погружены
в житейскую беседу.
И близость ночи нас не тяготит.
Мы не спеша идём, идём по следу
последнего луча.
Почти случайно
мы здесь,
одни,
и первое сближенье,
нежданное родство далёких душ
волнует нас...
В твоих вопросах –
даль и глубина,
в моих ответах –
мир и пониманье.
Как странно...

Вот как то церковь увидала,
Остановилась;- побежала.
Священник старенький там был,
Проникся к ней, благословил.
Совет по мудрости давал,
В темнице был, его встречал.

Княгиня слушала, рыдала,
Улыбкой счастья расцветала.
Он жив, он крепок, не один,
С Волконским в шахтах, с Трубецким.

Как в декабре, плечём к плечу,
Назло трудились "палачу".
В беде друзья ведь познаются,
Друг другу в помощь подаются.

Ещё немного, вот конвой,
Вон домик, каземат слепой.
Куда бежать, куда податься...

Прямо с ладони
Голубь клюет у дверей
Хлебные крошки.

Прямо по лужам
Яркий тролейбус идет-
Брызги на брюки.

Грязь вперемешку,
Талого снега вода.
Пахнет весною.

Март на исходе,
Птицы прслали гонцов-
Весть о прилете.

Талой водою,
Быстрые реки полны-
Шум половодья.

День стал длиннее,
Сбросит одежду народ
Как потеплеет.

оздной весною
Солнцем расплавился лед-
Станет водою.

Вербные почки
Желтой покрылись пыльцой-
Пахнет весною.

Время придет,
Вновь прорастут...

Есть факт, что все мы смертны от рожденья.
Есть факт, что все мы живы , если здесь…
Есть вольноприходящее сужденье
О том, что всех спасёт Благая Весть.

Вот – Знание. Скривился грустно Опыт.
Вот – Вера. Скепсис хищно к ней прильнул.
Вот – Поступь, но её напарник – Топот,
А вот – верёвка, мыло… Вот и стул…

А впрочем, суетиться не пристало.
Проверить факт всегда доступно нам,
И домыслы по-поводу финала
Не украшают Мельпомены храм.

Хлестала ночь и плети облаков
Над кораблем спешащим издевались.
Сбивая с ног уставших моряков,
Но руки на штурвале оставались.

Холодный неприступный океан,
Раскидывая белые зарницы,
От шторма был безудержен и пьян.
Корабль метался раненою птицей.

Суровый шквал, что треплет паруса,
Накинулся всей силой неземною.
Молитв, увы, не слышат небеса,
Сокрытые ревущих вод стеною.

Беззвучный крик, треск рвущихся снастей
И вновь исчез товарищ за кормою,
Четвертый день мы ждем дурных...