Без стона

Ох, как же мне тошненько
Не ходячи ноженьки
Помоги мне Боженько
На свою иконочку я молюсь весь день

Плачу горемычная
От людей отличная
И из рук все валится
Да все набекрень

Не судьба знать
Походить мне босою
Травяною россыпью
Заросла заветная тропа

Ох, свята дороженька
На глаза положена
Ох, моя судьбинушка
Нет, в ногах встать силушки

Да за что мне долюшка
Горькая неволюшка

Под окном любимые
Да две сестры родимые
Рябина да калинушка
Вы со мной одни

Обо мне...

Глаза "зашторены" очками,
В ушах мелодия айфона...
Возводим мы преграды сами-
Живых не слышим смеха, стона...
Общаются вживую только
Лишь старики- те, что как дети.
Всеми забытая "прослойка"
Не лезет в интернета сети.
Им нужно ВИДЕТЬ, нужно СЛЫШАТЬ,
Самозабвенно прикасаться...
Их УРОВЕНЬ намного выше,
Чем наш- в компьютерной прострации.
Став виртуальными рабами,
Мы платим горькую монету:
Живём и умираем сами,
Молясь, как Богу интернету.

Я твои ласкаю губы,
Те, что прячутся под платьем.
Не спеша, совсем не грубо,
Запускаю внутрь пальцы.

Грудь твою ласкаю дерзко,
Языком, чуть-чуть кусая.
Постепенно стану резким,
Из тисков не выпуская.

Я войду сначала словом,
Доведя тебя до стона.
Ты меня принять готова
Распустившимся бутоном.

Челноком как можно глубже,
Шёрсткой шёрстку задевая...
Секс такой обоим нужен,
Чтоб от края и без края...

22.06.2014

Луч мысли разума касался,
Как сталь холодного клинка.
И ум в сомнении метался,
Ища пути из тупика.

Со всех сторон стена запрета,
И я во тьме её теней.
Но выход есть, он рядом где-то,
Душой, я чувствую своей.

Здесь правят силою Закона,
И слепят святостью идей.
И все бегут не слыша стона,
Толпой раздавленных людей.

А мир не знает снисхождений,
К ослабшим, в нём дожмёт всегда,
Пред силой вставших на колени,
К ним беспощадная нужда.

И сильных, с ног сбивает миром,
Когда...

Нет у туманов нации,
Отчества и имён.
Форма их суть прострации,
Мутный и серый сон.

Но есть в туманах таинство,
Странность без явных форм.
Что-то, что словно кается,
В чём-то безумно-злом.

Странных созданий облако,
Лиц их плывут черты.
То стАрца лик, то отрока,
Глянет из пустоты.

Множеством глаз незрячих,
Вновь из туманных дыр,
То, что в себе жуть прячет,
В окна глядит квартир.

Вялый как призрак стона,
Бродит туман в полях.
Зыбкий без форм закона,
Мира безликий страх...

Высокий дом, передо мной...
И хоть бы кто шагнул с балкона,
самозабвенно, в мир иной,
естественно, на фоне стона,
под возглас, типа: А-а-а...,
несущийся до первой встречи
( С землёй, понятно! )...- Прочь, слова,
с избытком нецензурной речи...
да с изворотами души,
в деепричастных оборотах...
И хоть ты за ухом чеши,
нутром, проснувшимся в зевотах,
а не познаешь этот миг,
в его стремительном полёте,
покуда сам ( С вершины прыг! ),
как будто бы на эшафоте,
жизнь не почтишь, за...

Я отношу себя к группе риска.
Во всём и всегда. Везде. Почему?
Готова рискнуть, без стона и писка,
Коль риском въедет внезапно по лбу.

Зато, если выгорит всё как решала,
Шампанского море мне риск принесет.
Себя отношу к группе риска, сначала,
И до конца. Пока сердце живёт.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2020
Свидетельство о публикации №120040507122

Я живу в зазеркалье, в отраженье кривом проявляясь,
В безответственной скуке проводя, проживая миры.
Только лишь иногда, ненадолго, слегка просыпаясь,
Удивляюсь, к чему опять снятся бездонно прозрачные сны?

По поверхностям старых, патиной покрытых, рисунков
Я скольжу без задержки на чем-то глубинно своём.
Просыпаясь от боли, от зовущего стона поступков
Ненадолго смотрю в отраженье зеркальных сторон.

Почему всё забыто? Где же я есть сама, в самом деле?
Что скрывается там, за...

Посмотрит бездна и с Земным разлуки,
Ждут в её взгляде, дальше нет путей.
И перед Вечностью, герой опустит руки,
Мал перед ней, великий для людей.

Дождинки каплей в воды океана,
Сквозь жизнь Земную, в Вечность упадём.
Как просто всё и как же, всё же странно:
И жизнь, и смерть — в сосуде тел, в одном.

В мерцанье звёзд, пульсация Вселенной,
В ней время всё, смыв в Лету унесёт.
И волны дней, накроют наш путь пеной,
И он невидим, тем кто вслед идёт.

У Вечных — бесконечность мера...

В тридевятом дальнем царстве,
В тридесятом государстве
Правил мудро старый царь,
Как говаривали встарь.

Было царство не простое,
А как в сказке - колдовское.
Был царём великий маг,
Чародейских дел мастак.

В царстве строгий был порядок:
Трав волшебных сотни грядок,
Дождь налил для них прудов,
Ветер пыль сдувал с цветов,

А когда случались бури,
От избытка чьей- то дури,
Разогнать избыток туч,
Был всегда для неба ключ

Чародеи и гадалки,
Ведьмы, лешие, русалки...