Без стаи

ты меня кормишь пирогом с грибами
и ягодой июньской в феврале
ты меня поишь чаем с чудесами
и столько радости приносишь мне
ты в объектив фотопарата
мой взгляд пытаешься поймать
чтоб суть душевну передать
чтобы другой кто-то увидев фото
смог свет лучистый увидать...
благодарить тебя я буду
теперь сейчас всегда опять
даже не знаю как словами
все мои чувства передать...
такая благодать, забота
струятся из твоей большой души...
пусть моя суть и мои фото
изменят жизнь...

А скоро Весна!.. раскудрявится нежным цветением,
И хор птичьих стай на распевку слетится в поля,
Наполнятся светом чудес родники вдохновения,
Закружится в ритме небесного вальса Земля…

Скрипичным ключом в мир откроются двери замшелые,
Там нотные станы летают качелями в дивном саду,
И смехом зальются ручьи, ото сна пробуждённые, смелые,
И кто-то в ладонях согреет замёрзшую в небе звезду...

На юной траве заискрится роса, лягут капли алмазами,
И будет нашёптывать строчки стихов тихий...

Голоса, голоса, голоса,
Лай собачий и крики ворон.
В это утро в родные леса
Заявился со свитой барон.

Ловят волки ноздрями крутой
Запах псов и людей, конский пот.
Воздух утра пропитан бедой.
Смерть – богиня всех волчьих охот.

Стая рвётся из леса в овраг,
Поле там, за оврагом, жнивьё.
А в лесу, каждый куст – это враг,
Где в засаде охотник с ружьём.

Словно впилась в загривок оса -
Пуля, волк завертелся и взвыл.
Но, увидев бегущего пса,
Он, ощерившись, в стойке застыл...

Собака по Сене беспечно плыла,
Порою весенней - такие дела.
Корова с моста ей мычала: "Му-Му!"
На все сто из ста, было всё по уму.

А рядом с собакой, по Сене плыл стог.
Борясь с полумраком, зарделся восток.
Собака за сеном ударилась вплавь,
"Дельфином" отменным, читатель, представь.

Корова желала отведать стожок,
Глазами моргала - крутой бережок.
Летают коровы ведь, как топоры,
Хотя гоноровы, и очень хитры.

Собака на сено почти забралась.
Какого-то хрена корова...

Все меньше мест где до чудес рехнуться можно
В шифраций двери ускользают колобки
Торпеду невозможно понять ложно
Когда проснулась речь на дне руки

Прошьет игла затраты сочетая
Двуликий ствол в волне купал язык
И вогнутостью электричества мерцая
В станке токарном вертится шашлык

Не расскажу в полете колокольном
Как был запаян нулевой меридиан
Снаряд задул все свечи в богомольне
И вывалился из страниц наган

При жизни нерв был Чебурашкой
Пока не укатился в полночь мандарин...

Растеряли могущество греки
Вскоре после рожденья Христа.
Древней Спарты, Афин, человеки
Пацифистами вздумали стать.

Разводили овец и оливы,
Раков в реках ловили рукой.
Ели раков варёных и пивом,
Запивали – боролись с тоской.

Мифы очень любили, преданья,
Красных раков, наевшись, читать.
Разрушались старинные зданья,
Грекам было на это начхать.

А в краю ста озёр и туманов,
Где ландшафт каменист был и лих.
Жило злобное племя норманнов,
Чаще звали варягами их...

Я был - давно, сейчас - остался,
Остались пальцы, губы, кожа....
Остались все мои мечты,
Случайный взгляд десятков схожих,
На эти здания похожих....
Серо и сухо - нет игры....
Погибли: мягкий голос, тон,
Погли страхи, свет и сон...
Остались псы, коты, бульвары,
И шины, грязных самосвалов,
Звенящий звук аэропорта,
Нескладный шаг, болезнь внутри,
И мысли странные про остров,
Что жёлтый извне, а внутри,
Он свет зелёный превосходит,
И там вода, там нет луны,
Там чайки бредят о...

Мне плоть негрешна жаждою тревожит,
В душе своей я чувствую изъян,
Любви безкрайней там царит обман
И ревностью змея мне сердце гложит,
Но сладостна мне боль сердечных ран...

Я лоно белоснежное заправлю,
Когда вновь сладострастный океан,
Что мне судьбою предначертаною дан
Мне даст уснуть,когда я Вас оставлю
В помятых простынях укрыв усталый стан...

Мне серых будней многоликий плен
Не даст свершить обдуманных поступков,
И в дверь войдёте Вы уже без стука,
Когда...

Льется над лесом песня простая.
Песня о звездах, о скором рассвете.
Ищет певца взъяренная стая,
Вцепятся в горло, как только приметят.

След отыскали, зажали в кольцо.
Мертвая хватка голодного волка.
Замер певец с побледневшим лицом.
Перед глазами – рябь алого шелка.

Грома раскаты отзвуком смеха.
Солнце сияет в величии гордом.
«Все мне под силу. Боль – не помеха.
Буду я петь и с разорванным горлом».

Мы с тобою по крови братья,
Серый волк, с оскаленной пастью!
Так же смерть нас сжимает в объятиях,
Так же косточки ноют к ненастью.
Ты завоешь, а я - заплачу,
Заскулишь - я взгрустну, возможно,
И рвану на лесную дачу,
Где напиться не так уж сложно.

Ты оставил родную стаю,
Брат хвостатый, грызущий кости,
Я же медленно оз- ве-ре-ва-ю,
Надоели друзья и гости.
Брошу всё. Отыщу. Повоем!...
На луну и людей поганых,
И конечно мы перед боем
Порычим... Чур, не трогать...