Без головы остался

Два месяца прочь от зимы
И всё поближе к птичьим трелям
А я хочу вернуть тот миг апреля
Где были так близки мы

и Солнце ярче с каждым днем
но нас всех ждут еще морозы
пусть сердце леденит суровым февралем
я жду тот миг, когда распустятся мимозы

нам надо всем немножко потерпеть
нам нужно всем немного закалиться
пускай бежит по небу золотая колесница
ведь у нее своя космическая круговерть

ведь впереди февраль, жестокий на расправу
но мы все, кто мы и куда бредём
я...

Я осталась душою в той осени,
Где дорожки листвою усыпаны.
Золотая еще там, без проседи
Полыхает берёзами, липами...

Не коснулась ее еще стужа там,
Не накрыла листву сединою.
Там еще беззаботною, нужною,
Там была я любима тобою...

Там аллеи мне сыпали листьями,
И берёзы кружили играя,
Расставания были немыслимы,
Там любила тебя я без края...

И осенним теплом согревая,
Осень тайну открыть обещала.
Танец листьев, не прерывая,
Расставание мне предсказала...

Потерпи - осталось не много,
Затеряется след в ночи…
Ты однажды нашел дорогу…
Не ко мне… Что, опять молчишь?

Потерпи… Я исчезну скоро
Из твоих несбывшихся снов.
За задернутой наспех шторой
Умираю не я – любовь.

Потерпи, я то знаю - больно.
Я сама срываюсь на крик.
Захотелось опять воли...
Хоть на день один, хоть - на миг.

Чтоб вдохнуть наконец грудью,
За спиною чтоб два крыла…
Я счастливою с ним буду,
А с тобою я не смогла…


© Copyright: Натали Давыдова, 2020...

Не зря судьбу злодейкой величают.
С её коварством многие знакомы.
Все души от художеств тех дичают,
Ведь краски для холстов – беды фантомы.

Несчастья, неудачи, огорченья –
Всё для картины мира ей сгодится.
Жизнь сложена, как пазлы из печенья.
Их любит смерть – её одна сестрица.

И видно солоней, острей и горше
Предпочитают кушать эти дамы.
Чтобы от сладкого не стать чуть толще.
Предпочитают пакости и драмы.

Пекут печеньки чувств излишних,
Укладывая в вековой слой жизни.
Ну, а...

Как мало веры в нас осталось,
Как грустно смотрим на алтарь,
В глазах - вселенская усталость,
И в скорби сжатые уста…

В церквях, что Богом позабыты,
Молящихся чадящий сонм,
Согнувшись, просят о защите,
Надеясь на Его закон.

Чадит кадило, задыхаясь,
Всё в душном храме сквозь туман,
Люд, на колени опускаясь,
Меняет веру на обман.

Без веры верить стало модно,
Грешат и каются легко,
Крестясь наотмашь принародно,
Под отпущение грехов.

Посредники от веры чинно,
Укрыв сутаной...

– Кто вам сказал, любезный, что вы жили?
Плюс вашей жизни – крест лишь на могиле.
Ваш след смешной, оставленный на свете,
Спалило солнце и развеял ветер.

– Не врите, черти! Не пропала даром
Земная жизнь, что Бог нам дал в подарок.
В делах и песнях, в том, что созидалось,
Частица сердца нашего осталась.

Вспыхнет ост, расплавив иней
на небесных парусах.
Летний лоск волос раскинув,
солнце в сонных облаках

нежится, как голубь в луже,
и касается двери
пламенем рассветной стужи,
снегом утренней зари.

Взгляд лежит на занавеске
горизонта, где сквозь пыль,
в тёплом янтаре небесном
мотылёк души застыл.

Голос тает птицей дикой
в вышине, над хором крыш,
где безмолвная молитва
и молитвенная тишь.

Так много - так МАЛО осталось,
Но Осень Зиме - не свинья.
И я, одинокий, как парус,
Как ежик в тумане
Как я.

Октябрь застыл, как корова,
Листвой золотится телец.
Ле - сам - ли ты выдумал слово
Про скорый и полный багрец?

Стряхнув иероглифы веток,
Падет Золотая Орда,
На пьяных Пегасах поэты
Стадами влетают... Куда?

Да метеоритами в Лету -
Люблю вас за яркий каюк!
Пишите при жизни, поэты -
В Аду нет ни ручек, ни рук...

Здесь не мят и не клят, но стать ими я,
И пытаться желать мне не смог.
Прости Боже — не знаю я имени,
Твоего и скажу просто — Бог.

Средь живых, я в земной иерархии,
Мал масштабом и ролью моей.
Но сумел победить свои страхи и,
Не всех меньше, средь малых людей.

А к большим, не пытаюсь и лезти,
Не заметив, пройдут раздавив.
И не будет меня здесь на свете,
Или буду и жив, и не жив.

Отойду, в тень подальше — за угол,
Жизнь и малая, мне дорогА.
И пусть там не найду я мне друга...

А вокруг господа и граждане,
Не осталось друзей-товарищей.
И всё гуще и вязче в каждом дне,
Воздух вдоха — в груди моей.

Ощутимее годы с возрастом,
Стали грузом их тяжелей.
Негативным, нелёгким опытом,
Время сделали в днях темней.

И пугать стало тайной новое,
Неприятности, ум ждёт в нём.
И без дела не верю слову я,
И подвоха, жду в мне чужом.

Слов чужих часто врала искренность,
Под ней прятался лжи расчёт.
Суета сует всё — бессмысленность,
Всё проходит и жизнь пройдёт...