Бесполезная жертва

Константинополь - Православия оплот
И Рим второй, у стен трёхсот тысячная турков
Армия, защитники: три тысячи италийцев,
Шесть тысяч греков. Крещение приняв

Царь Константин не мог подумать
О том, чтоб отступить, Царьград - обитель
Православия не мог без боя сдать,
Уж лучше жизнь Христу отдать!

Полягут все, и царь повержен
Константин, и сотни тысяч горожан!
А жертву христиан за Христа и Крест
Бог примет, Москва поднимет Веры крест

И на Руси Святой восстанет...

В озере карась,
Плавает у дна.
Мутной воды грязь,
Для него важна.

Он от щуки-хищницы,
Спрятался в илу.
Слаб он и противиться,
Нет в нём силы злу.

С беззащитной жертвой,
Хищник зол и груб.
Будешь съеден кем-то,
Если ты беззуб.

В беззащитной слабости,
Жертвы боль с тоской.
Она чувство жалости,
Будит в нас собой.

Хищник кровожадностью,
Злу служа, стал злом.
В жертве, с её слабостью,
Сил нет, стать добром.

В мире быть зубастым,
И добро должно.
Пищею в нём часто...

Свечи озарят иконы, теплый свет простых свечей,
Вера колокольным звоном рас пугнет в саду грачей.
Радость в сердце разыгралась,за дышалось,вдруг, легко,
Слышно церковь всей округе,слышно церковь далеко.

Жаль снежок еще не выпал, моют серые дожди,
Красоту еще увидим,ты немного подожди.
Все еще успеть мы сможем,все успеем обрести,
Надо о душе подумать, небу время отвести.

Скоротечные тревоги,суета и толчея,
В этом спорить бесполезно, бесполезная ничья.
Только с верой все отпустишь...

Мне твердили: «Спускайся на землю,
Ты витаешь в чужих облаках,
Ты ослеп от своих заблуждений,
Ты держи себя лучше в руках!»

Но, ребята, куда уже ниже?!
Разве в землю совсем, с головой?
Я и так к ней все ближе и ближе.
Лучше пусть в облаках, но живой.

Я б и рад в облака, да едва ли –
В этом мне не совсем повезло,
Ведь в чужие, пока что не звали,
А свои уже ветром снесло…

Мне все время советы давали
«Что за чем, что почем, что да как».
Только сзади, я слышал, шептали...

Не береди и не буди
блаженство внутреннего строя,
знать, чувствам нашим, не вреди...
О..., как сильнА — до мордобоя ( ! ),
любовь, сошедшая с небес...,
пав в пресловутость бытовухи...,
где, к жизни, гаснет интерес,
чрез случаи, увы..., «мокрухи»!
Но ты, с бренчанием языка,
нутром, опасности не чуя...,
всё норовишь мне мять бока
( Наверно, в жажде поцелуя?! )...,
не понимая — ни шиша...,
во диалектике момента...,
когда душа, кайф сна верша,
в ином сюжете..., нег фрагмента...

События, как весенние льдины, обламывая края,
громоздились, одно на другое, ( друг на друга),
формировали жизнь адепта, за что мне это? спр-
ашивал он, сам себя, всё не предсказуемо и вне-
запно, в самый неподходящий момент, (дул), св-
истел в свисток, мент, «не заходите границы, отв-
едённые вам, а не то я вам и задам», а проигран-
ные мысленно истории вообще насмарку, одно-
значность маячила, как прочерченная линия
на листе ватмана, в конце могила, полное от-
сутствие ощущения...

Бесспорно шансы не равны,
Гляжу с тревогой в зеркало.
Взгляд на себя со стороны,
Со строгою оценкою.

Наряды срочно поменять,
С врагиней шансы уровнять.
Но нет… Лети, мой голубь, на свободу.
Мне незачем всех удивлять тебе в угоду.

Припев:
Прощай, мой голубочек. Прощай.
Не нужно бесполезных обещаний.
От бережочка моего отчаль.
С соперницей тягаться нет желаний.

2
Не стоишь, голубочек мой,
Ни слёз, и не прощения.
Был рядом, но такой чужой,
Магистр отрешения.

Уйдёшь, вон...

Пришла тоска в ночной тиши
И написала я стихотворенье.
В нем женщины простые лишь мечты.
Наверно это глупое творенье.

Прости, что нагружаю я тебя,
Мне просто больше не с кем поделиться.
Души порыв – сказать, все, не тая,
Попытка бесполезная открыться.

Все рушится, все валится из рук.
И навалилось острое отчаянье.
И сердце болью прострелило вдруг,
И на бумаге получилось излиянье.

А ведь для счастья надо так немного.
Чтоб рядом был любимый человек.
Чтоб цель одна, и к ней одна...

Никак не может сквозь толпу
Попасть корреспондент.
Казалось, только лишь ему
На съёмку дан запрет.

Ведь слышно было «Он живой?» --
«Да, вроде, нет! Не дышит!»
«А, ну-ка, пни его ногой!» --
Даже такое слышит…

Авария… И жертвой пал
Несчастный на дороге…
В редакции, кабы заснял --
Не обивал пороги!

Но тут идея, крикнул вдруг:
«Раздвиньтесь, наконец! --
Так не поняв толпы испуг --
Ведь, жертвы я отец!»

Испуг сменил весёлый смех.
Не мог понять никак...
Но разом рассмешил...

На нападки уже не сержусь,
Бог судья, за их злость, крикунам.
И не камень врага в спину — грусть,
А друг бывший, примкнувший к врагам.

Бесполезно искать справедливость,
У людей всех, разнится она.
Значит быть тому, коли случилось,
Всем свой путь и планида дана.

Круговерти обыденность силой,
Центробежной, в себя увлечёт.
Чередой будней серых унылой,
Начнёт дней бесполезных отсчёт.

Городских улиц вены не кровью,
А потоком полны людских масс.
Жаждой, голодом, страхом и болью...