Белый стих

Зима. Темнеет ветхая запруда,
морозец снежный иней серебрит.
У старого, заброшенного пруда,
берёзка белоствольная стоит.

Ах, родина, ах белая берёза,
печаль мою, и боль мою развей.
Как дорог мне и плач в горючих слёзах,
и тихий перезвон твоих ветвей.

И мне на щёки набегают слёзы,
на счастье иль на чёрную беду?
Но только от заснеженной берёзы,
я глаз своих никак не отведу.

И с чувством нарастающей тревоги,
чтоб сердце ледяное отогреть.
Я встану у просёлочной дороги,
на Русь...

Не торопливо — ползёт минута,
В окошке белый — лес меж домов.
И рано утром — весь мир как-будто,
В объятьях белых — волшебных снов.

Шалит погодой, февраль-проказник,
Сегодня — снегом, вчера — дождём.
И утром белый — мир дарит праздник,
И веселее — жить в светлом, в нём.

Морозный воздух — зима дохнула,
И превратился — дождь в снегопад.
Под снега пледом — земля уснула,
А лес вновь белый — одел наряд.

А гор верхушки — снегов папахи,
Одев, белеют — к себе маня.
Взбодрив морозцем...

Тихо пал на землю стылую,
Снега белый пух ковром.
Позабыв о том что было я,
Белой сказки живу сном.

Растворяюсь в невесомости,
Снов ажурной белизны.
В их бездумной, тихой лёгкости.
Грешной жизни нет вины.

Тишиной безмолвной бездны,
Счастьем белый сон уму.
Груз печалей бесполезный,
Я в его мир не возьму.

Там где мысли нет и слова,
Шума нет и суеты.
Там душа летать готова,
На крыле своей мечты.

Упаду снежинкой белой,
Землю стылую укрыв.
Всё о чём печаль мне пела,
Во сне...

Забери меня белая стужа,
Заморозь, мою боль сделай льдом.
Никому, всё-равно я не нужен,
Пропаду — мир забудет о том.

Закружи в белом танце метели,
Вскружи голову, разум размой.
Воли нет, я душою сжат в теле,
В нём устал и хочу на покой.

Уведи за ту грань где морозы,
В белом сне, душе станут теплом.
Где став льдом, не бегут из глаз слёзы,
И добро не становится злом.

Заморозь мои чувства и мысли,
Их, во мне, прекрати суету.
И холодный без них, ум став чистым,
Обретёт, белых...

Нависли стены белым трауром,
Нетленность воздуха в висках
Стучит. И лампы желтым заревом
Блестят в невидящих глазах.
Из гулкой памяти - не выскребешь
Минут безумных огоньки.
Подруга: Как теперь ты выстоишь,
Как спрячешь душу от тоски?
Ты так умела беспрепятственно
Кидаться в иллюзорный взмах,
Где все легко и незапятнанно,
И привкус неги на губах...
А нынче: простыни измятые.
Палаты острые углы
Врезаются, как кандалы:
Теней узлы витиеватые:
Стон в горле - нестерпимо тонок, -
И...

Пускай я стану белым снегом,
Рассыпаным зимой,
Все поезда как-будто едутК себе домой, к себе домой.
Мелькают в окнах города,
Окутанные мной,
Я еду в поезде одна ,
К себе домой, к себе домой.
Попутчик мой - весёлый парень,
Грустить в дороге не даёт,
Мы выпьем водки с ним напару
Он сам поймёт, он сам поймёт.
Давай на сон не будем тратить
Такие ночи мы с тобой...
И утром, лекарь мой, в помятом свитре,
На первой станции сойдёт.

три белых розы, виртуальных,
я вам дарю, ну просто так,
хоть можно было б и реальных,
но как бы смог отдать их, как?

вы не судите меня строго,
по факсу их не передать,
могу, на фотке, очень много,
так, тыщю раз, могу послать.

Ходит "Белая",
ходит, кОсит,
что поделаешь,
и не спросит,
о согласии,
нет и речи,
даже в здравии,
ты не вечен.

В белой башне без трубы дымовой
Поселился бедолага Домовой.
Нет, чтоб в доме поселиться, иль в хатёнке
На печи лежать, ласкаючи котёнка!
Неуютно на семи ветрах в той башне,
От простуды не избавиться, от кашля.
Дует в ус и в бородёнке греет руки -
И за что ему, скажите, эти муки?
Ну, сварганьте печь с трубой дымовой:
Вам сторицею воздаст Домовой!

Застывший черно-белый свет,
Без полутонов, без гротесков,
В палитре только «да» и «нет»,
Здесь каждый шаг очерчен резко.

Бескомпромиссность, жесткий плен
Без права на короткий роздых,
Ловушка из бетонных стен,
Удушливый, застойный воздух.

Приказ, команда, окрик, свист,
Тиски, ограничения, препоны,
Ты в них – слепой эквилибрист.
Неверный шаг – погост, вороны.