Белая тара

Я опять...
Немного погрущу.
И опять...опять...
Слезу пущу.
Только это...
Не на долго всё.
Скоро...
Я печаль всю прогоню.
Снова...снова...
Дождик за окном.
Снова...дождик...
Виноват во всём.
Не хочу я...
Не хочу грустить.
Только дождик...
Заставляет слёзы лить.
Надоела...
Эта серость за окном.
Чайкой белой...
К небу я взлечу.
Сильным я взмахну...
Своим крылом.
И обиды тучи разгоню.
Я ведь чайка...
Сильная и смелая.
Не боюсь я бури...
Никакой.
Я – Лариса...Чайка Белая...

Черные дыры, белые карлики...
Белые дыры, черные карлицы.
Плавают в ванной бумажны кораблики
С размытыми строчками звездной кириллицы.

Нас интригуют тайны Третьей Планеты
И мозг Головы Профессора Доуэля,
Миры, что иным солнцем согреты
И плящущие человечки из книг Конан Доэля.

Мы смотрим взахлеб советские мультики,
И фильмы, где пионеры спасают Алису.
«Мишка на севере» улыбается с фантика
И Буратино — с золотистой ириски.

Далекое детство как солнечный остров,
Там все другое...

Мой Ангел улыбнулся в дымке белой,
И с горной кручи машет мне рукой.
Быть может в жизни что-то не сумела,
А что-то отдала кому с лихвой.

Пусть будет небо вечно голубое,
И пусть на нём вальяжат облака,
Придёт пора и мы взойдём с Любовью
Все с чистым сердцем в выси, а пока

Пусть Свет Любви немеркнущий и ясный
Пронзит лучом дающего тепла,
И в каждом сердце вспыхнет безопасным
Пожаром очищение до дна.

И вспыхнет так, что в небо голубое
Сиянием зари пойдут лучи.
По лучикам взойдут...

Как белый камень в глубине колодца,
Лежит во мне одно воспоминанье.
Я не могу и не хочу бороться:
Оно — веселье и оно — страданье.

Мне кажется, что тот, кто близко взглянет
В мои глаза, его увидит сразу.
Печальней и задумчивее станет
Внимающего скорбному рассказу.

Я ведаю, что боги превращали
Людей в предметы, не убив сознанья,
Чтоб вечно жили дивные печали.
Ты превращен в мое воспоминанье.

На белом свете можно жить
и о прошедшем не тужить,

но после смерти, вот вопрос,
который ставится всерьёз:

где будет грешный человек,
проживший не для Бога век?

Тьма и свет. Восход и закат...
Счастье и горе. Жизнь и смерть...
Радость и грусть. Явство и яд...
Слёзы и смех. Свобода и сеть...

Было и будет. Нет и есть...
Черное-белое. Приземленность-мечты...
Холод-жара. Любовь и ненависть...
Это же я и ты!....

Была короткой жизнь у снега,
И вот он тает под дождём.
Нетронутым, он долго не был,
След кем-то был проложен в нём.

Шум автострады, грязной кашей,
Снег став, летит из под колёс.
Теперь уже никто не скажет,
Что он красу нам в мир принёс.

А вечером вчера, как в сказке,
Он падал плавно к нам с небес.
Весь мир зимою был обласкан,
Спал очарованный ей лес.

А по утру тепло и дождик,
Прогнали сказку, сделав грязь.
И снег став лужей, злит прохожих,
Из под колёс водой обдав.

Не...

Роза алая, роза белая, собрала ты большой букет
Я слова-цветы, заплету в стихи, напишу для тебя куплет.

Розой белою, королевою, буду ласково звать тебя
Не хватает слов, описать любовь, аромат твой пьянит меня

Захмелею я, до похмелия, днем и ночью тебя зову
Потерял покой, розовой рекой я к любимым глазам, плыву.

Призрачный корвет в розовый рассвет, алый парус меня несет
Ты - Ассоль моя, и звезда моя, и дорога, что в даль, ведет

Не говори ни слова -
Глаза открыли дали!
И неба голубого
Осколки засверкали!

Коварные, как омут -
Вдруг всполох языками!
Огнём неугомонным
Вглубь неизвестность манит!

В воздушном платье белом
Весна бежит по лужам!
Дурманом сладким ветер
Влюблённых в танце кружит!

Начать с листа, где снова бело,
Все прошлого спалить черновики.
Без сожаления и смело,

Чтоб не осталось ни одной строки,
От рук унылого поэта.
Прощай, пророчество ночной тоски.

Миг остаётся до рассвета,
На письменном столе ждёт белый лист,
Он дожидается сюжета.

В котором вдруг всё оживёт на бис,
Где строчки запоют, танцуя твист.