Бао бабами питался

Баба рядом снова с дедом,
Много счастья, много бед.
Вместе встретили победу
И прожили столько лет.

Свадьба будет золотая,
Огонёк всё тот в глазах.
Путь, дорога не простая,
Сохранили этот брак.

Сохранили свои чувства,
Судьбы их уже сплелись.
Время, время улыбнутся,
Их маршрут ценою в жизнь.

Пить жизнь и пьянеть, будто жизнь это брага,
Рассветы встречать, песни петь допоздна.
Любимым быть – счастье, а понятым благо.
Страшнее всего – равнодушье познать.
Тогда всё на свете теряет значенье,
Пустеют обобранных душ тайники.
Надежду куда-то уносит теченье,
Бегущей в бескрайние дали реки.
Уж лучше любить и терпеть неудачи
И надоедать своей музыкой всем,
Решенья искать самой сложной задачи,
А вот с безразличьем не знаться совсем.

2005 г.

Он казался чужим. Жгучий взгляд...

Питаюсь корнями и светом,
живу между небом и землей,
отвечало ему дерево.

Пить солнечный свет
Утренний снег не спешит.
Лунная грусть.

Питается акацией
Жираф с прекрасной грацией.

Вы знаете, он так высок,
Что в нашем доме потолок
Ему всего лишь по пупок.
Такая вот дистанция!
-
Сергей Прилуцкий, 13.01.2013, Алатырь

«Пить не могу», «Будешь», провал, «Что ты мне
дал, идиот в понедельник, что я, до среды, блуж-
дал, как бездельник, помню, искал а кого позабыл,
лучше б меня ты спросонья убил, переводи, если
хочешь ты время ох не вернутся мне больше, зат-
менье, полно и влажно, и новая песня, та, что мо-
рочит, сознание невесте, чья она, кто и зачем она
тут, я не пойму и не вспомню, сознанье, кто расще-
пил и зачем, лишь молчанье.

– Ты что с утра такой довольный?
Разбогател? Стал казнокрадом?
– Да нет! Когда напьюсь, – не больно,
И можно восторгаться адом.
– Не думаю, судя по роже,
Что ты живёшь вдали от рая.
– Жить хуже, ирод, невозможно:
От широты душа сгорает.

18.12.2017

Жил да был Иван Дурак.
Не любил кровавых драк,
Начитался умных книг,
Философствовать привык.
И решил преподавать,
Детям знания давать.
Раз решил – тому и быть!
Школу надобно открыть.
Можно прямо на дому,
Было бы ходить кому.

У соседки Несмеяны
(что не вышла за Ивана)
Вырос сын, зовут Прокоп,
Крепкий стан, высокий лоб.
Сила есть – ума нема,
Ходит только по домам,
Предлагает подсобить,
Если надо, в морду бить.
Вот его учить пора,
Чтоб не шастал по дворам.

Говорит Ивану мама...

Жил да был Иван Иваныч,
очень добрый стариканыч.
Самоваром его звали
чаепитцем все знавали.
Лет пятидесяти он,
и здоров как чемпион.
Он всегда давал советы,
слал при случае приветы
всем знакомым, близким, дальним,
вот таким он слыл банальным.
Любил звать к себе на чай,
первых встречных невзначай.
Все в селе его любили:
с утра до ночи хвалили.
А тем временем с небес,
злился очень страшный бес:
«Это ж надо, один он
не пьет водку, самогон,
только лишь чаи гоняет,
мне губить души...

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...