Банки

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Эх, конфетки, бараночки,
Сижу в обнимку с Анечкой.
Хочу в любви признаться,
Та не может с ними расстаться.

Я ей про звёзды и луну,
А она жуёт: « Ну да ну».
Махнул рукой и обозлился,
В тот же вечер напился.

Зачем купил я ей баранки!
Нужно было б пиво в банках.
Хорошо, что есть Маша.
Правда любит она кашу.

Раньше, до кризиса, деньги я копил,
А теперь за должности проценты.
Сократили на работе, с горя я запил,
Ведь в кармане не рубля, не цента.
Теперь от банка в подполье я засел,
Словно партизан в тылу врага.
Объявил голодовку, почти день не ел,
Чуть не откинул копыта и рога.

Эх, если б только знать, где мне упасть,
Постелил бы я везде соломки.
Ещё б знать, как на кредитах не попасть,
Раньше бы решил, ту головоломку.

Втроем сидели в скучной банке,
а мимо люди шли и шли,
и вот однажды на свободу,
как думал выбрались вдруг мы.

Просторный дом, в достатке корм,
и веток тьма, и был картон,
но так же ограничено пространство,
к чему тогда нужно нам братство?
И стали драться мы друг с дружкой,
узнали - третий был подружкой.

Нас разделили по клетям,
и в дар по дому, будто королям.
Сначала мне не скучно было,
но ночь звала меня, манила,
и я бежал...
Поймали быстро,
и снова в клеть, где вечно миска...

Обратите ка вниманье,
Очень странные созданья:
Голова и пара рожек,
Рук не видно, много ножек.
На прогулку вдоль дорожки
Вышли две...


Есть у нас в углу за печкой
Очень тихое местечко.
Там уютно, сладкий сон,
Приглашает в сказку он.
Там за печкой старичок –
Мудрый маленький...


Я люблю из слив варенье,
Банку съем под настроенье.
Ну, а если сил не хватит,
Всё поставлю у кровати.
- Ой! Опять вцепились в косы
Надоедливые...

У странной женщины на крошечном окне -
нет, не герань, а принтер.
Ветка «декабриста»
в стеклянной банке, с белой кисточкой корней,
и занавесочка в цветах. И слишком чисто,
и как-то пусто, и не слышно голосов
в печальном доме, у почти иссохшей речки.
Как будто нету в мире больше устной речи
и разговоров.
И не наблюдать часов
привычка давняя. И в этом же окне
пейзаж - незыблемый в любое время года.
В шкафу на плечиках ненужная свобода.
У странной женщины, давно знакомой мне

2009

Рисует кисть крутой изгиб
На белом ватмане упругом.
Иероглиф четкий, линий дуги
Бегут умело... День уж спит

В углах, забившись до рассвета,
Отдав свой трон ночной пор́е...
И мыслей вихрь спешит к мечте,
Сметая рамки и запреты

К высокой точке, к миру грез
В волнах любви и вдохновенья.
На стенах пляшут чьи-то тени,
Рождая явь на миг, всерьез.

И оживает знаков странных
Заветный смысл... На афоризм
Взирает ночь - творенью бис.
Оно излечит в сердце раны.



28.03.2009...

У нашего мальчика,
На руке пять пальчиков.
Один, два, три, четыре, пять,
Учим Вовочку, считать.
***

У Танюшки под подушкой
Спит зелёная лягушка.
Коля Тане удружил:
Ей лягушку положил.

Мы попробуем считать:
Сколько их: одна иль пять?
У Светланки на платочке
Два цветочка василёчка.

Раз цветочек, два цветочек,
Что за чудо твой платочек!
Три богатыря у нас:
Толя, Коля и Ильяс.

Крепко спят, они устали,
На конях полдня скакали.
Стоят кони на ковре,
Словно в стойле на дворе...

Как рожала, так рожает
Мать земля людей достойных.
Только вот система эта
Почему то их скрывает.

Жмет подменою понятий,
В омут черный загоняет.
Сеть законов материальных
Пеленою накрывает.

Я в случайности не верю!
Это все кому то надо.
Легион теперь вселился
В человеческое стадо.

Снова к пропасти несется,
С оптимизмом и беспечно.
Только пропасть не земная,
А вселенская навечно.

Завершится этот цикл
И уже довольно скоро.
Расплодилось много дряни!
Без природного отбора...

Говорил мне дед, дырявые носки:
- Вши заводятся от грязи и тоски.

Я качал своею детской головой:
- Невозможно так материи живой!

Я - на память - зоологии урок,
А дедуля - самосадом в потолок:

- Зоологиев - чего уж! - не читал.
А что баю, то на шкуре испытал.