Банкет можно продолжать

Можно так всю жизнь проспать
И во сне счастливым стать,
Но, проснувшись ранним утром,
Вряд ли станешь сразу мудрым!

В мире хватает различных обид,
Грубых порезов невидимых сердца.
Кровь разгоняя оно всё стучит,
И не боится прилюдно раздеться.
Сердце, готовое всем рисковать,
Может жестоко в любви обмануться.
Вынудит ангел прекрасный страдать,
Струны души от натуги порвутся.
Станет прерывистой жизнь как пунктир.
Нет существа беззащитней мужчины
В миг расставания. Рушится мир,
Прочь покидает любовь без причины.
В эти минуты нам трудно дышать,
Жалость друзей как удавка на шее.
Кто-то напрасно начнет...

Прорастает трава сквозь засохшие стебли бурьяна,
Сквозь не сломленный ветром и стоя умерший ковыль.
Продолжается жизнь... Даже если я веточкой стану,
Вот такой же сухой, и паду в придорожную пыль,-

Будут так же носиться ветра на безмолвных просторах
И дрожать на заре колокольчик, чуть слышно звеня.
Будет белая ночь. Будет солнце спускаться за горы.
Будет всё, как сейчас. Только больше не будет меня.

Нет, ни в жизни, ни в смерти не вижу чьего-то обмана.
В сердце зла не ношу и обиду...

Осеннее солнце не прячет секреты,
А молча прощается, даже не грея.
Всё, что мы вместе создали за лето,
Мы сохранить за собой не сумели.

Воздух прозрачный и чистый от пыли,
Ветер приятно лицо обжигает.
Ты не считаешь, что мы так любили,
Совесть твоя в том тебя оправдает.

Утренний иней машины укроет,
Словно бы снег побелил их неслышно.
Видеться если не хочешь со мною,
То не жалей, что иначе не вышло.

Голые ветки боятся морозов,
Холодно бедным весны дожидаться.
Раз отнеслась ты...

Я уже отвык от холодов, Север не забыт, но так далёк,
Где горел пожар младых годов, тлеет только малый уголёк.
Там, где ветер скулы обжигал и казался бесконечным бег.
Снегом заметает пьедестал, где творил железный человек.
Павших и уставших поднимал и совсем не мыслил про износ:
«Некогда им думать про финал!»- вслед однажды кто-то произнес.
Сверху только панцирь, глубже суть, мягкий и ранимый сердцем врач,
Чтож уже назад не повернуть, под гору несётся время вскачь.
Четверть века...

А можно, я промурлыкаю сладко?
А можно, еще улыбнусь украдкой?
А можно, тебя поцелую нежно?
А можно...
Можно тебя любить бесконечно?

отточен и выверен каждый шаг..
не принимаю решений скорых..
и вдруг –
о любви хочу кричать
так, чтоб услышал весь город!
холоден взгляд, и дотлела душа,
в жизни другие – кометой..
и вдруг –
а любить можно не спеша..
с вечера и до рассвета..
можно - лететь сквозь ночную мглу,
и не считать километры..
можно - доверить себя ему..
и не жалеть об этом!
можно - забыть про покой и сон,
с улыбкой встречать рассветы..
можно - простить, что с другою он..
просто он рядом где-то...

Страсть гремит сиреневым оттенком
Cладкого игристого вина.
Танец вновь уносит к мнимым стенам,
Невидимым границам бытия.

Думы столь глубокие и пьяные,
Сердце, столь готовое любить...
Больше здесь не видно ни изъяна.
Можно танцевать и можно пить...

А можно было мне тогда успеть
И можно было мне остановиться.
До солнца можно было мне взлететь,
Из пепла вновь, как Феникс, возродиться.

Как много можно было мне убрать
Из жизни и поступков, выражений,
Но это не позволит мне создать
Чудесный мир без опыта сражений.

Сражений за любовь и за добро,
За радостные милые мне лица,
Не за богатства или серебро,
За то, что многим будет только сниться.

Говорят – «Чужая Душа потемки!»
Но и своей никто не знает
Мы забыли свои Истоки
Только в детстве во сне летаем

Нам Истины вкус неведом
Своя, правда - да и то кривая
Можно вылечится лишь
Горним светом
Светом насквозь себя пронзая

Можно
Распахнуться до конца,
Раздеться
Перед зеркалом Души
Остывая
Ощутить, как бьется сердце
Как Душа звенит золотая

Твоя!