Багрянный

Отведу глаза от взора ясного
И тепло растрачу на касанье рук
Не скажу когда черты прекрасного
Лица увижу, сквозь года разлук
Не всегда мечты мои сбываются
И в багряных листьях осени порой
Отзвуки твоих шагов теряются
За предельной памятной чертой
Что напомнит шорох листьев клена
Ветром разносимых по лесам
Осень золотом кольца клеймена
Не дает прощенья небесам
Найди мне вину в оправданье
Свой гнев смени на милость
Пророчество сбывается в гаданье
Наверное, все нам приснилось.

По алее вечер
Бродит
Шелестит листвой
Опавшей
И порядок свой
Наводит
Жизни нашей
Растрепавшей.
И под шпилем древней
Башни,
Где таятся сны
И бредни
Растворится день
Вчерашний
И надеюсь не
Последний.
И в плену ночных
Видений
До утра покинув
Кров
Бродят призрачные
Тени
Лабиринтами
Дворов.
По стеклу в оконной
Раме
Все быстрей струится
Вниз
Недосмотренная снами
Недопропитая
Жизнь


Восход.

Низкий свод небес
Лучится,
Бередит восхода
Раны.
Вьется ветер белой...

Пришла пора осенняя и красками играла.
Мир пестрой акварелью вокруг изрисовала!
Леса одела в золото, багряный цвет добавила,
Но как бы не старалась, а зелень все ж оставила.

Послала всюду мягкие, шуршащие ковры.
Соткала их для радости и счастья детворы.
Таким цветным нарядом, достойным восхищенья,
Век можно любоваться с великим наслажденьем!

Солнце
Багряное
Глянет
В оконце,
И солнечный
Зайчик ,
Блеском
Играя,
Тихо
Скользнет
По скатерти
И по занавескам.

Вы – на иномарке, я – на двухколёсном.
Приму-ка чуть правее, дорогу уступлю.
Мелькают километры, несутся мимо вёсны
И осени багряные склоняются к рулю.
Да если б поднапрячься, если б поднатужиться,
И я авто купил бы – проблемы в этом нет.
Но будет нездоровиться,
будет мне недужиться,
Если я заброшу свой велосипед.
Общаюсь с ветром, солнцем, время экономлю,
Думаю о разном в прозе и в стихах.
Природы астраханской прекрасное кино мне
Прокручивает «велик» в двух уже веках.
А если...

Осень наносит грим на парк и скверы,
Листья кленовые просит быть в роли румян,
Взгляд осенний навек- дождливо-серый,
Губы рябин добавят любовный дурман.

Вижу в своем окне тот лик багряный,
Дождь барабанит, будто стучат сердца,
Клавиш знакомый стук- простой, стеклянный-
Сыпется в комнату с рвением беглеца.

Снова грядет финал в сюжете года,
Новый закроем том в собрании «Жизнь»,
Кто-то святой водой прямо с небосвода
Грима осеннего смоет сны-миражи.

Пленённый огнём людских страстей,
Чрез свет багряный отражаясь.
Встаёшь под флаги потерянных вестей,
Под утренние звуки горна просыпаясь.

Блеск мечей, оправданною сталью,
Щетинит воздух опалёнными сердцами.
Исчезнут тени последней гранью -
Когда феникс пролетит над головами.

Нервный треск хвороста.
Запах сочного мяса
собирает волчьи тени
связкой тревоги.

У костра новые гости,
ветром лесных трущоб
вливаются в пение
ночи.

Доспехи черного неба
укрывают таинство тихих легенд,
рассказанных странниками.

Раненная
луна
плавится в ленной
утробе призрачных глаз.

Проходи к огню, садись
кто бы ты не был,
отшельник багряных дорог.

Звон
родников.
Экстаз
шамана.
Свист
разбойничьих шаек
поодаль.

Вздохи
могучих дубов
охраняют сон.

Резным багряным лоскутом
Сорвался лист с кленовой выси,
Печали брошенный фантом
Цепляясь, звал вернуться в мысли.

Нас море примчало к земле одичалой
В убогие кровы, к недолгому сну,
А ветер крепчал, и над морем звучало,
И было тревожно смотреть в глубину.

Больным и усталым - нам было завидно,
Что где-то в морях веселилась гроза,
А ночь, как блудница, смотрела бесстыдно
На темные лица, в больные глаза.

Мы с ветром боролись и, брови нахмуря,
Во мраке с трудом различали тропу...
И вот, как посол нарастающей бури,
Пророческий голос ударил в толпу.

Мгновенным зигзагом на каменной круче...