Бабочки

Темные бабочки в флирте ночи...
Я венчаюсь с тобой,
Последний слух о страсти.
Долгий звук твоей наготы,
Виолончели божественное спокойствие,
Движения пальцев, тихие силуэты рук...
Этот покаявшийся и распятый рой нот...
Милосердие звуков.
Поэзия до мажор, отзвук сломанной тишины,
Вся чувственная синестезия,
Где свечи звенят между темнотой и близостью.
Я оттолкну тишину от твоего лица,
Наполняя белой и черной кровью
Белую и черную синалефу.
Так цветут слова...
Они свяжут твои руки...

Начало жизни бабочки с яйца,
И сразу у личинки нет лица,
Потом у гусеницы есть волоски,
И головастик умирает от тоски,
А куколка в личинку превратясь,
В красавицу чудесно обратясь,
Вдруг крылышки расправит бодро,
Отыщет место, где нектара вёдра.
Рождённый ползать головастик,
Любитель полетать, фантастик,
Построит звездолёт и полетит,
К звезде, которая пока горит.

-Никудышник ты, мечтатель, что ты ведаешь?!
За какими миражами вечно бегаешь?!
Ни дворцов нет у тебя, ни вкладов банковских,
Всё своё всегда с собой, ну чем же счастлив ты?

А мечтателю его слова до лампочки,
У него есть целый мир, и в сердце бабочки,
Он владеет всем, что есть в его мечтаниях,
И причём тут вклады, суммы, состояния?

У него алмазы яркие, небесные,
У него мечты огромные и честные,
Для него дороги все открытые,
И слова свои, простые, не избитые.

Не получится его...

Розовый лепесток, упавший на ладонь,
Может сказать больше тысяч слов.
Взмах крыльев бабочки перед твоим лицом
Приближает тебя к просветлению
Быстрее многих книг,
Сбрасывая десятки смысловых оков.
Только вглядись и обретёшь огромное в малом.
Без усилий и достижений достигаешь.
Ты скажешь – это ничтожно? Не важно?
Но это жизнь в тончайшем её проявлении,
А ты частица этого.
Энергия Бога у тебя на ладони,
Позволь себе принять её.
Энергия Бога у тебя перед лицом,
Позволь себе увидеть...

(или добавляя к этому, (его) контексту)
Кирзовой рожей в хромовые ряды,
(Чесал гриву, (шевелил булками), галушки в казанке),
продавал эскимо эскимосу,
или рассматривал осу, крылья бабочки на свету,
солнечного покрывала шаль, или нет вуаль,
ваза, расслоил многоцветие страза,
радуги абажур, над столом? в спальне?
растворил ставни, порочности круг
или нет утюг на спине вора, растолок
раскромсал, сора из избу вынес,
ора стать, разослал гать на болоте чувств,
простолюдина уст, шута песня...

Надену пыльник синий
И укачу за МКАД,
В берёзово-осинный
Заросший дачный сад.

В малиновые сени,
Под яблоневый кров,
В узорчатые тени
Вишнёвых теремов.

Кивают мне ромашки,
Приятен их поклон,
И бабочки, букашки
Летят со всех сторон.

Здесь лето зноем дышит,
Волнует аромат;
Стал зеленей и выше
Привычный дачный сад.

Пестреет разноцветьем,
Чарует красотой,
И нет милей на свете
Мне старой дачи той!

Автор: Ольга Волкова

Кто знает, как рождаются стихи?
Откуда вдруг приходят тихо строки?
Беспомощны и как-то одиноки
поют любовь и плачут за грехи.

Кто знает время, час когда придут?
Спеша куда-то, иль неторопливо.
Дыша печалью иль смеясь игриво
Внезапно в строчке фразой оживут.

Кто знает... Музы... Легкие крыла...
На свет души, как бабочки стремятся...
И вьются рядом не спеша расстаться...
И каждая свой дар преподнесла.

16.01.2011г.
МН

Говорят, что в мире есть,
Бабочки эффект- аж жуть.
Стоит только ей не сесть,
Крылышком своим взмахнуть,
Сможет нафигачить жесть,
Космос весь перевернуть.

Боюсь, что формат публикации не позволит разместить материалы всех 30 страниц, выдоенных редакцией на мои произведения….но
…..избранное из опубликованного в №12 альманаха "Синь апельсина" №12





Реки Ра



Тебе присягнут чернильные капли откровения.

Ты повернешься к солнцу,

И оно поправит прядь твоих волос...

Струны настроятся сами,

И мы, произнесенные ими -

Тело Бога и пыль под ногами,

Пойдем за мелодией,

Обжигая губы и гортань...

Пойдём молиться открытому...

Шаг в открытое состояние - как линия причастия...
Как Вифлием языка в хрупкости незавершенного обладания.
В этих огненных обстоятельствах неповиновения и покорности
Нежность скрещенных теней, совершенный ритм,
Опора божественности, ответственность помнить о пустоте...
Повторения никогда не повторяются, моя Госпожа.

Мой почерк разбудил в тебе чувственную Геру.
И листья падали в экстазе, распятые, на наше время.
У нас была осень между страниц
И тишина, что отдыхает в кобальтовой ночи...