Бабочек тьма

Я тобой восторгаюсь опять и завидую ветру-
Ты ему позволяешь сжимать тебя в нежных объятьях,
Проживая лишь несколько дней раскаленного лета,
Из мозаики сложенном, в праздничном, шелковом платье.

Твои крылья пропитаны счастьем и запахом поля,
И омыты не долгими, теплыми, лета дождями.
Всего несколько дней в этом мире...и нега покоя
Поспешит, чтоб опутать тебя неземными сетями.

Бархат сферы, слепое блаженство,
предоткрытие пряности красок
цветов полевых, безмятежность
пути летних трав, солнцепляска
души, новорождающей
танго полета…

Перламутр колец в соке листьев,
монотонная страсть обрести
шелка плен, но пока –
изумрудная пристань,
грести и грести
сонностью мха
в направленье душистых
искробрызжущих крыльев лета…

Кукольный храм, утроба магии
легкой радужной песни,
что вот-вот сорвется ладом
воскресения плоти эфирной,
восхождение к сколу небесному...

пойдем
в наш дом
на хуторок
он затерялся
средь дорог,
но ничего
найдется в срок
ОК

Вот бабочка на рассвете
Взлетает, и дует ветер.
А солнце, её сердечко,
От жара горит, как печка.

Прозрачное тельце выше
Взмывает к небесной крыше,
Потом опускается плавно
Для отдыха, не безвозвратно.

Пока она отдыхает,
Ночной мотылёк порхает,
Со звёздной мошкой между прочим,
Рассыпанной в глади ночи.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Ночи тьма необъяснима,
Непроглядна, тайн полна.
Облака клубами дыма,
Меж них скалится луна.

В углах тени шебуршатся,
Что-то в мраке их скрипит.
Начав через раз стучаться,
Сердце в пятки, вниз бежит.

Луны призрачный взгляд, странный,
Он меняет суть вещей.
И другим став вид дивана,
Будит страх в душе моей.

И на цыпочках, крадучись,
Выхожу из зала я.
Но и там ждёт тьма и участь,
Незавидная моя.

Ночи жуть, так измотала,
Что бояться я устал.
И с собой под одеяло,
Из неё...

Будет ночью бессонною, долгой,
Говорить, со мной тьма из углов.
Попрошу я её: - « Ты не трогай,
Мою душу, кошмаром из снов.»

Не гаси, сердца жаркого пыла,
Тьма, в себе размыв красок цвета.
В мира яркости, тел жизни сила,
И её, граней всех красота.

Чёрно-белым, без красок мир станет,
«Да» и «нет» лишь, останутся в нём.
И холодной, став тусклая память,
Прошлых дней, не согреет теплом.

В чёрно-белом, когда всё бесцветно,
Цвет один — чёрный, крови с водой.
И различие их незаметно...

Свет! Снова мне светит свет!
Прямо к моим ногам!
След. Время оставит след
Он так похож на шрам.

День. В Мире лучистый день.
Он озарит умы.
Тень. Только осталась тень.
Словно остатки тьмы.

Прочь. Свет прогоняет прочь.
Туманом растает мгла.
Ночь. Только вот, наша ночь
Она далеко не ушла.

Смех. Пусть раздаётся смех
Из окон людских домов.
Всех. Я обнимаю всех,
Даже своих врагов.

Пусть. Годы несутся, пусть.
Мне их совсем не жаль.
Грусть. Если уходит грусть,
И заберёт печаль...

Момент затмения всегда внушает страх.
Но не спеши терять зарю навеки.
Есть выбор жизни в каждом человеке:
В тенетах сумрака иль в солнечных лучах.

Коль свет дневной тускнеет понемногу
И мглой тебя окутывает зло -
Знай: где-то обязательно светло!
Ты лишь сумей найти туда дорогу.

Во мне атомов тьма тьмущая,
Больше чем сексилион.*
Человек — строка бегущая,
Своим телом плывуч он.

Но не видим мы глазами,
Что мы атомов туманности.
И придумываем сами,
Для себя свои реальности.

Отвратительность с красою,
Субьективна и предвзята.
Ведь мы мир вокруг собою,
Измеряем очень часто.

Но и истинность, и сущность,
Мы в умах нам создаём.
Глаз не видит форм плывучесть,
Тем, что видим — мы нам врём.

Мыслим образом и словом,
Мир в нас — опыта клише.
И стремимся...

Когда очередная тьма,
бока, по койке разбросавши,
их начинает мять, весьма,
тебя, как будто на..., пославши,
тогда и думки, спишь..., не спишь...,
но, вечно избегая страха,
почти, как домовая мышь,
ютишься, словно в клетке, птаха,
принявши позу...- Нет, не то!
Тогда, другую...- вновь, не вышло! -
К шарам на лбу..., вопрос: За что?
Но, знать, закону, ночь, как дышло...
и верховодит над душой...
да и над телом, извращаясь,
где ты, с больною головой,
едва ли не лунатик, маясь...