Баба

Вот и ночь спустилась, до рассвета
Нам осталось сумеречной треть..
За окном восходит "бабье лето"
Приглашая к солнышку поспеть.

Распахнуть на зореньке лучистой
Всё, чем жили мы, гоняя кровь,
И вдохнуть рассвета золотистый
Пряный запах осени--Любовь.

Насладиться ярким покрывалом
Прошлое кидая в листопад.
И дышать! дышать, стараясь малым
Охватить, огромный, жизни сад!

И открыться птицей для полёта,
Обнимая ширь родных небес.
Мы же не простые "а бы кто-то",
Мы же с вами...

Осень. Серые рассветы,
Холод. Пасмурное утро.
Нивы в желтое одеты
В переливах перламутра.

После дождика нет радуг,
И тепло не скоро будет,
Разноцветье спелых ягод
Память летнюю пробудят.

Птицы в небе вереницей
Пролетают с грустным криком.
Утром иней серебрится,
Осень бродит с бледным ликом.

Но к полудню бабье лето
В полушалок разодето.

Улетело с улиц бабье лето,
Пробежал быстро целый сентябрь.
И выходит в яркие краски одетый
Второй месяц осенний - октябрь.

Дождём падает влага всё чаще,
Густеет на небе туман облаков.
И нынче тепло мне кажется слаще,
Желтеет в лесу древесный покров.

С каждым днём чуточку реже
С небес светит солнце тёплое нам.
И ветер со свистом холодом режет
Воздуха массы здесь, тут и там.

Стучат по стеклу мелкие слёзы,
Ангелов капли стекают все вниз.
И нет больше утра цвета мимозы,
Начался...

Не спеши листопад золотой,
Опасаюсь, что вместе с тобой,
Позабуду я летние дни,
Тленом осени станут они.

Соберутся вновь птицы в полет,
И на лужах появится лед...
Наступить на листву так легко,
Если наземь ее сорвало…

И пусть веры нетлеющий лист
Будет вечно в душе моей чист,
Не размокнет под сильным дождем,
Не желтеет сентябрьским днем.

Хоть в природе грядет листопад,
Но живу с нею я невпопад,
Половодье весны за окном
И к зиме недостроен мой дом.

Не спеши, мой сентябрь...

В бабьем лете с тобой утонул с головой,
Паутинки его как реснички.
Говоришь мне - Ты мой. И я вторю - Да твой,
Ставя штамп на совместной страничке.

Как рябина была для меня ты горька,
Но в морозе ночном стала сладкой.
Помнишь раньше, прощаясь, ты мне всё : Пока! -
Говорила под лунной лампадкой.

А сейчас: Ну побудь ты со мной хоть чуть-чуть,
Разве я для тебя не мила?
И в какой-то я миг понял: Мы один путь, -
Забывая другие дела.

В сентябре стаи птиц улетают к теплу.
Мы с тобой...

***
Листва как величаво пожелтела,
Оттенки золота вкрапив и янтаря!
Природа, словно, вновь помолодела,
Величественно красками горя...

Осенняя палитра так богата!
Рассыпавшись пейзажей акварелью -
Порой тоска на стрелках циферблата,
Смычком ветров с дождя виолончелью...

Лирическое время листопада,
Забвением художников, поэтов -
А в дополненье, для души отрада,
Неподалёку бродит бабье лето!

Владимир Зайченко
===================

***
Бродит по городу осень
Листьями в парках шурша -
Неба прозрачная просинь,
Полнится грустью душа...

С позёмкой листопада золотой,
Рассыпавшейся желтизной рассвета,
На зимний мы готовимся покой
И, ждём ещё, конечно, бабье лето!..

Владимир Зайченко
==================

А завтра по приметам бабье лето.…
Но сбился весь народный календарь.
Дожди нам обещают без просвета.
Опять отняли женский краткий дар.

Бубнит погода за окном уныло.
Стучит мечтой несбывшейся в окно.
И, кажется, всё в мире том простыло,
И нос распух от чиха. Не видно

Ни звёзд, ни солнца. «Облачность и слякоть».
И капельки, и капельки везде.
И хочется обнять прогноз и плакать!
Но сырости уже хватает мне!

© Copyright: Надежда Мунцева, 2020
Свидетельство о публикации №120091301561

Всё проходит. И лето кончается.
Говорят, на носу холода.
И на луже листочек качается,
словно лодка на глади пруда.
Просыхают дождинки солёные
и на сердце утихла гроза…
А у осени рыжей зелёные,
как далёкое море, глаза.
Осень дружит со мной от рождения,
начинается с буквы моей.
Наслаждение грехопадением -
опадание листьев с ветвей.
Как бывает в любви, возвращаются
летним сном золотые деньки
и былые обиды прощаются.
Начинаются с красной строки
две недели безумства и щедрости...

Баба Тома познала в шесят материнство:
На помойке нашла дорогого сыночка,
И судьба, на которую б лишь материться,
Прощена была сразу досрочно, и точка.

Впрочем, был не такой, как заказан, сыночек:
Его череп был длинен, почти нефертитин,
И, тревожно пищащий как Гейгеля счетчик,
Не хотел, в общем, пищи: ни соски, ни тити.

Баба Тома пихала свой старческий палец
Ему в ротик открытый, - зачем, фантазёрка?
Потому что малЕц превращал его в смалец,
Истирая зубами, как мелкая тёрка...