Атласный

а прочие? а впрочем, ерунда кто и когда
не всё едино, рассыпаны все кости, да в
корзину, как пепел, как кремация души,
чего разрушим, иль похерим, чего найдём
или сумеем, «а судьи кто?», сословия
иль касты, а может ветер, вихрь атласный,
что всё развеет, разнесёт, посеет иль опять
пожнёт, свобода автора известна, цензуры
что внутри ему не разорвать,иду ко дну,
к зачину, где точка приоткроет чинно или
опустит покрывало, иль занавеси опахало.

Струится атласный шелк
Светлеет теплая кожа
И ухмыляется серый волк
Но Шапочка ухмыляется тоже

В голой страсти
Игра тонкая есть
У кого наглее рожа
Тот того и съест

Ах ты лис христов, дьявола оков, вериги, два
голубых окна, риги, юный и прекрасный, пил-
игрим (атласный), возвышенный, низкий, угр-
юмый, несчастный, склизкий, страшный, ужас-
но красивый и не тряси, прошу тебя, своей гри-
вой, (воя вой), лучше скажи что случилось с то-
бой, кот кота, беса бес, на кулички влез или
спустился, шишковидной железой лучился, тре-
тьего глаза слеза, стрекоза, пропевшая красное
лето, ничего не получившая за это, местополо-
жение ада, оно тебе надо? души...

Конец февраля, дождь в окно,
Мы с тобою – одно.
В этом городе полгода нет солнца,
Серое небо и не хватает неги.
Мы не рифмуем «слезы и розы»,
Между нами - десятилетия, морозы
И стена, и разлук полотно.
Только сколько б веков и где не прошло,
Мы с тобою – одно.
Я вижу узкую улицу из брусчатки, вьющуюся вверх,
Ночью в доме светит теплым только твое окно,
И я быстрым шагом иду по ней.
Ты знаешь, я вижу в прожилках камень,
Булыжник на мостовой, он подо мною тает,
Он плачет, потому что...

Солнечный подсолнух
В тёплый день погожий
Подставляет солнцу
Листики-ладоши.

Солнышек несчётно
Выросло на поле.
Вместе беззаботно
Все на солнце смотрят.

Припев:
Солнышки-подсолнушки,
А в рощице соловушки
Песенки задорные
Подсолнушкам поют.
Облака лохматые
Надолго небо спрятали,
И только возле солнышка
Синенький лоскут.

Ветерок атласный
По-над полем вился.
В полюшке прекрасном
Что-то заблудился.

Приласкал игриво
Солнышек ладошки.
И, набравшись силы,
Все подмёл...

Течений, таинство, морских, ветров, что
гонят волны лихо, температуры темы
имхо, гипериона благодать, а нам увы не
дать, лишь взять, что выпало, то будет ва-
ше, (взойдёт оно), взрастит и кашу, лишь
в голове твоей пустой,…
- И гекатомбы не помогут?
- Ты слаб червяк иль муравей?
На плоскости земли (скорей), старайся? или
кошмаром упивайся, родиться, что в твоей
башке.
- По воле не твоей и это? песчинка ты, тебе
за это кронид ты иль эгист несчастный, все
ветрены, и шёлк...

Хвала во время смут атласный стяг
Достоинства и чести не ронявшим.
Не вершник Бога, так хромой варяг
Молву разносит пусть во славу павшим.

Губители пусть наши тяжело
Пируют до чудесных мановений,
Весельем оборачивают зло,
Алкая лишь архангельских знамений.

Пускай они рядятся и гудят,
Бессмертие ворованное делят
И в очи мертвоцветные глядят,
И души черноугольные белят.

Нельзя, однажды в нети возлетев,
Ко брошенным причастиям вернуться.
Все косы смерти посносили в хлев,
От...

Босоногая и вприпрыжку,
Словно счастье сошло на землю.
Образ бархатный как из книжки -
Удивляюсь, смущаюсь, внемлю.

Вслед бреду за тобой привязанный.
Все в душе повернуто навзничь.
Словно золотом облик вязанный…
Поманил тонкий женский пальчик.

Подобрел, только взгляд коснулся,
Растеряв всю гордынь со спесью.
Первый раз тебе улыбнулся,
Твоих слов подпевая песню.

Вот влюбился себе на горе!?
Подкаблучником быть согласен.
Твоих чар голубое море
Заполняет сафьян атласный.

Что...

I

В вечерней акварели улиц
теряется твой силуэт,
но остаётся,
словно пульс
в горящей летописи лета,
улыбки лоск.
И на полях
шуршащего дождя,
что флейтой льётся
в чуткой пустоте,
что застывает ожиданьем
в воске окон
(там, где наука ждать -
всему второе имя),
в плену ветвей,
укрывших неба иней,
кто-то прочтёт
(незримый
и далёкий)
простой набросок,
тонкий эпизод,
и тоже одиноко
улыбнётся.

II

Вечернее вино
в бокале неба.
Будь безмятежно пьян.
В прихожей лета...

Пожухло, пожелтело, облетело,
Увяло, пламенело и угасло,
А ветер злой срывает покрывало,
Ему того, что было, стало мало.

Он в дуновении своём морозном,
А перед ним одна, царица-роза,
По-прежнему благоуханна и пышна,
Красива, как всегда, распущена она.

Пусть смято платье, шёлк его поблёкший,
И виден атласный там блеск, увлёкший,
Но вид её интима, страстно так манит,
И ветер ненасытный душу леденит,

Откроет ворота в порыве страсти,
И нет уж отворота, и в ненастье,
Быть может...